— Молодец, Натира. Ну, что ты на это скажешь, ведьма?
Но Лориэнна закрыла глаза и ушла в какой-то в транс. Может быть, действие всех заклинаний достигло своего пика, а может она просто хранила какую-то тайну, связанную с этим письмом. Сиддон громко выругался:
— Эллестра тебя дери, как же не вовремя! Ладно, от нее все равно проку немного, главное, что теперь у нас есть зацепка. Мы обязательно посетим сей шабаш, только сперва надо передать эту суку в руки правосудия. Ее ждет заслуженный костер!
С другой стороны комнаты раздался скрип отрывающейся двери, еле держась на ногах в комнату влетел лендлорд Байр, он всё ещё не отошел после отравленного чая, но, по крайней мере, теперь уже мог передвигаться и соображать.
— П… пожалуйста не делайте этого. Не убивайте мою дочь, она все, что у меня есть. Возьмите что хотите, только, пожалуйста, не делайте этого! — Он пригляделся получше и с удивлением обнаружил, что один из неожиданных гостей ему хорошо знаком. — Мастер Сиддон??!!
— Ваше превосходительство, мое почтение.
Наступила неловкая пауза. Сиддон и Байр смотрели друг на друга и молчали. Неожиданно, лендлорд рухнул на колени. Да, да именно тот самый жестокий и грозный землевладелец, теперь стоял на коленях перед следопытом и молодой девушкой. И это был не эффект от яда гадюки, это была искренняя мольба.
— Не делайте этого, не губите мою дочь. Если вы отдадите ее в лапы властей, ее ждут только страдания и смерть. Я знаю, что она сделала и нет за это прощения, но, пожалуйста, дайте шанс! Хоть один маленький шанс все исправить!
— Уважаемый лендлорд, вы серьезно думаете, что здесь можно что-то исправить? Она хотела убить вас, она давала ложные показания в суде перед лицом божественного Анакана, в конце концов, кровь бедного слуги тоже на её руках. И вы хотите, чтобы ей дали шанс? Вам не кажется, что это слишком?
Тогда Байр встал на ноги и с полным достоинства голосом произнес:
— Возьмите мою жизнь, это моя вина в том, что я не смог сберечь ее. Моя и только моя! Сам Анакан свидетель, я готов принять вправо искупления вины и сделаю все что угодно, чтобы моя дочь жила.
После этих слов, внутри старого мастера что-то щелкнуло, он опустил глаза в пол, посмотрел на свой меч и на Лориэнну. Как же она прекрасна: чёрные волосы, чуть-чуть прикрывавшие плечи, тихонько колышущаяся грудь и абсолютно безмятежное выражение лица. Именно так спят после тяжелого рабочего дня или славной битвы. Сейчас у Сиддона перед глазами была не Лориэнна, нет, он видел своего ученика, того, кого также не смог уберечь. Внутри все мучительно жгло от боли и обиды, как ему хотелось бы вернуться в ту ночь после охоты и все исправить, но это было невозможно. Случилось то, что случилось, прошлого не вернёшь. И самое страшное, что скорее всего, ведьма не врет, и Галатар где-то в бегах, а наместник Твердыни Каморана мертв. Теперь надо было решить судьбу этой несчастной запутавшейся девушки. Лендлорд тем временем не унимался:
— Я у везу её, увезу далеко, туда, где нас не найдёт этот проклятый Мифриловый Пакт. Только прошу вас, дайте мне шанс!
— Да простит меня Эллестра и все боги за то, что я сейчас делаю. — Сиддон поднял меч и резким движением вернул его в ножны. — Забирай её, и чтоб больше я вас не видел Высоких Землях.
Услышав эти слова, Байр вне себя от радости подбежал к дочке, и, обняв её спящее тело, запел старую фереленскую колыбельную. Если бы в этот момент кто-то из слуг или знакомых увидел лендлорда в таком положении, то наверняка подумал бы, что тот находится под действием дурмана, или, вообще, что все это мираж или какая-то иллюзия. Настолько это была милая и нежная сцена, которая уж точно никак не соотносилась с характером и личностью такого человека, как Байр.
Сиддон и Натира, выйдя на улицу, переглянулись.
— Мастер?
— Да?
— Будь я на вашем месте, то сделала бы тоже самое.
— Что ж, похоже мы действительно два самых больших тугодума во всем Общем Мире!
Они быстрым шагом пошли в сторону рощи, где их ждали привязанные лошади.
Глава 3
Родовой склеп рода Каморанов. Тихое и умиротворенное место, расположившееся на самом нижнем этаже Твердыни. Множество саркофагов, украшенных барельефами со сценами из жизни покойных, и монументальные колонны дают понять, что здесь лежат далеко не простые обитатели Общего Мира. Сюда редко заглядывают живые, только, разве что, члены семейства иногда приходят почтить своих давно ушедших предков. Выказав почтение, они всегда покидают склеп в думах, ибо знают, что когда-нибудь им тоже придется найти здесь последнее пристанище, а уже их детям предстоит нести гордое знамя рода Каморанов в новом круге жизни.