Абдуллах стоял в шаге от жертвенного камня, вросшего в землю. В самом сердце Энтэля. Людей оказалось больше, чем предполагал имам. Некоторые любители подобных представлений даже взобрались на крыши домов, окружавших площадь. Остальные держались чуть поодаль, образуя плотное кольцо зевак.
Имам принялся вертеть головой, выискивая глазами жреца. Арин еще не появился. К его приходу все уже было готово. Сейчас его телохранители растолкают собравшихся, и несколько рабов внесут тяжелый каменный трон. Затем появится и сам жрец. Надменным взглядом он окинет своих подданных и снова начнет курить свою длинную трубку. Все это Абдуллаху уже приходилось видеть. Знал он и то, что его тело расстанется с духом раньше, чем пепел в трубке Арина перестанет тлеть.
Полуголый смертник стоял все так же со связанными за спиной руками, посреди площади. Людей становилось все больше, и все их взгляды были направлены только на него. Он запрокинул голову, чтобы в последний раз посмотреть на чистое утреннее небо. Оно было бледно-голубым. Без единого облачка. Имам решил, что день будет жарким, но тут же вспомнил, что ему до этого уже нет никакого дела.
Он уже было собрался в последний раз обратиться к Аллаху, пока его дух еще пребывает на земле, как вдруг чей-то истошный крик разрезал пелену гробовой тишины.
Кричали слева. Абдуллах метнул туда взгляд и едва не лишился чувств. Растолкав стоявших впереди, в его сторону бежала Алима.
«Отец! Отец!» - выкрикивала она, размахивая руками на бегу. Опускающаяся почти до щиколоток тога сковывала движения девушки. Платок сполз с головы и теперь бесполезно болтался у нее за спиной. Две тугие черные косы взмывали вверх при каждом резком движении.
В лицо имама будто ударил ледяной ветер. Кричавшую девушку уже заметили двое нукеров, сопровождавших смертника до площади.
«Доченька...» - еле слышно зашептал имам и уже собрался выбежать навстречу Алиме, но, не отходивший ни на шаг, Лан мощным кулаком сбил его с ног. Абдуллах не удержался и упал на колени. Во рту засолонело. Густая кровь стала заполнять рот. Бегущая фигурка дочери показалась такой маленькой, и вскоре вовсе исчезла. Вместе с ней исчезли и все остальные.
Глава 17
В это утро она проснулась рано - еще до восхода солнца. Лежа на спине с открытыми глазами, Алима прислушивалась к мерному сопению своей новоявленной свекрови. Судя по шорохам, временами доносившимся из другого конца дома, Беру тоже не спал. Наверно им сейчас было о чем поговорить, но Алима не решалась начать первой. С первыми лучами солнца город пробудился. За окном послышались голоса тех, для кого день уже начался. Энтэльские мастера обменивались друг с другом пожеланиями удачного дня. Поначалу она не обращала внимания на то, что кузнецы не ограничивались одними лишь приветствиями, а о чем-то оживленно переговаривались. Когда количество участников разговора стало таким, будто из своих домов вышли все эркины, поднялся и Беру.
Алима услышала, как он вышел из дома, видимо заинтересованный уличным шумом. Она не хотела, чтобы их вынужденный союз начался с издевок соседей. Мол, молодая жена боится отпускать мужа. Она сосчитала до ста и только потом встала. На цыпочках, подкралась к небольшому оконцу и потихоньку выглянула на улицу. С удивлением девушка обнаружила, что Беру возле дома не было. Судя по всему, он стал частью длинной процессии, которая продвигалась вдоль всей улицы. Алима наспех оделась и тоже поспешила покинуть дом.
Дойдя до самой площади, она так и не встретила Беру. Зато выяснила, что именно с самого утра обсуждали соседи.
Она не замечала ничего вокруг. Изо всех сил напрягая голосовые связки, Алима старалась кричать еще громче, но ей казалось, будто из нее не выходит ни единого звука. Мокрые глаза девушки были устремлены в центр площади. Туда, где стоял на коленях ее связанный отец. Он не мог двинуться ей навстречу - палач Лан хорошенько приложился кулаком по его лицу. Вместо него, навстречу со всех ног бежали два нукера.
Все происходящее выглядело так, будто время замедлило бег. Вот солдаты приблизились так близко, что она могла различить каждую морщинку на их лицах. Алиму грубо схватили за плечи и потащили спиной вперед в противоположную сторону - туда, откуда она выбежала. Девушка не пыталась сопротивляться. Ее ноги безвольно волочились по земле. Из глаз лились слезы отчаяния. Она продолжала кричать, будто это поможет ей спасти отца от неминуемой гибели. Согнувшаяся фигура отца, которому по-прежнему не давали подняться на ноги, из-за пелены на глазах, выглядела теперь удаляющимся мутным пятном.