Слуги застыли в недоумении. Ничего подобного прежде во дворце не происходило, и они не знали, что делать. Ни один не решился попытаться разнять сановников.
Лан сверлил своего соперника взглядом. Ему ничего не стоило слегка нажать на рукоять. Палач даже на миг представил, как Киу упадет на пол, пытаясь руками остановить фонтан крови, бьющий из его шеи. Палач не единожды наблюдал подобную смерть. Однако советник вовсе не был напуган. В его глазах читалась скорее усталость. Будто его не интересовал тот факт, что его жизнь может оборваться в следующий момент. В немигающих черных зрачках Лан увидел лишь мерцающее отражение ближайшего факела. Дворцовый коридор погрузился в полную тишину.
- Что тебе от меня нужно? - прервал молчание невозмутимый Киу. - Если бы ты хотел меня убить, ты бы это сделал. Не думаю, что ты только что думал о последствиях. Говори, что нужно и не отвлекай меня больше. Я ведь сказал: мне нужно подумать.
- Скажи где искать муслимов?
- Ты что думаешь, что все муслимы живут вместе? В одном квартале? В одном доме? Ты хотя бы можешь предположить сколько их?
- Говори короче, старик. Мне начинает надоедать твоя болтовня.
- Мои люди насчитали около тысячи домов, в которых живут магометане. Ты думаешь, я храню в своей памяти расположение каждого из них?
- Тогда дай мне одного из своих людей, и пусть он укажет дорогу к любой хижине из этой тысячи.
Киу обреченно вздохнул.
- Что ж, будь по-твоему. На крыльце меня ждет мой слуга. Я прикажу ему привести к тебе одного из соглядатаев. Доволен? А теперь отпусти меня и убери свой меч от моего горла. Если б ты хоть иногда использовал свою голову по назначению, ты бы понял, что твоя затея может обойтись тебе боком.
На этот раз Лан пропустил мимо ушей колкие слова советника. Все оказалось не так сложно, как он предполагал.
Выполнив обещание, Киу в одиночестве поплелся по площади в сторону своего дома.
Человек, которого привел слуга Киу, оказался крайне неразговорчивым худощавым юношей. Лан ко времени его появления у дворца успел собрать небольшой, но хорошо вооруженный отряд из десяти своих головорезов. Палач в двух словах обрисовал соглядатаю задачу: он всего лишь должен был привести отряд к дому одного из муслимов и идти, куда глаза глядят. Тот кивнул и, не говоря ни слова, двинулся в сторону храма бога Маара.
По темной улочке шли в таком порядке: впереди - человек советника, отстав от него на два шага, шел Лан. Остальные двигались по двое. Покой уснувшего города нарушало только пение сверчков. Никто в этом маленьком отряде не переговаривался и даже не переглядывался. Было заметно, что эти люди уже привыкли иметь дело со смертью.
Спустя каких-то полчаса ходьбы, тощий указал на один из домиков. В этой части города из-за нехватки места, эркинам запретили огораживать свои дома, что значительно упростило задачу Лану и его нукерам. Перед ними была лишь одна преграда - обветшавшая деревянная дверь. Такую ударом ноги способен вынести любой из солдат. Палач кивнул проводнику и тот не заставил себя прогонять.
Лан повернулся лицом к солдатам, и полушепотом произнес:
- Верные слуги Ундея! В этом доме живут враги. Они хотят навлечь на нас беду. Хотят, чтобы гнев всемогущего бога солнца обрушился на наши головы. Благодаря таким как они в нашем городе появилась смута, они призывают эркинов не слушаться жреца Арина и принять их бога. Зайдите в дом и убейте всех, кто там будет. Не жалейте ни стариков, ни детей, потому что если им удастся распространить свою заразу, то они вас точно жалеть не станут. Сам Арин разрешил нам это сделать. Приступайте!
Глава 25
Абу то и дело приходилось подниматься со своего места, чтобы рукопожатием встретить очередного вошедшего на пороге. Некоторые приходили группами, и каждому оказывался соответствующий традициям муслими прием. Не успели соседские петухи возвестить об окончании дня, как зал мечети, которую уже давно негласно прозвали в честь ее основателя - Абдуллаха Иршата аль Энтэли - полностью заполнился людьми. Причем вошедшие занимали места вовсе не в хаотичном порядке. Передний ряд достался старикам и пожилым эркинам - старейшинам. С тяжелым кряхтением они опускались на пол, образуя небольшой круг в центре зала. Сразу за ними расселись зрелые мужчины, уже успевшие обзавестись домом и семьей, но еще не имеющие внуков. Холостые и бездетные эркины на этом собрании разместились у самого выхода и почти не слышали о чем идет речь.
А в центре комнаты, до отказа забитой людьми, между тем начиналось самое главное. То, ради чего все эти люди и явились в поздний час в мечеть.