— Почему ветер дует с моря? — подумал прорицатель и, приоткрыв глаза, увидал, что каноэ возвращается на Оаху. Не зная, что случилось, Хулу-маниани стал молить своего бога Куикаувеке, чтоб он наслал на океан сильную бурю.
Тотчас невиданная буря налетела на океан и до смерти напугала гребцов.
— О ты, спящий крепким сном, открой глаза! Мы думали, ты принесешь нам удачу. Слушайте все! Тебе бы только спать, будто ты не в каноэ, а у себя дома.
Прорицатель оглянулся. Они плыли назад, и Хулу-маниани спросил гребцов:
— Почему вы повернули каноэ? Разве я чем-нибудь обидел вас?
— Сколько можно спать! — закричали гребцы. — Свинья и петух орут без передышки, а ты спишь, вместо того чтобы помочь нам.
Тогда прорицатель ответил им так:
— Вы говорите, что повернули каноэ из-за моей лени? Нет, неправда! Вот, что я вам скажу. Не я виноват, а рулевой, это он ничего не делает.
Тут прорицатель взялся за руль. Вскоре они были в Хале-о-Лоно на острове Молокаи.
Когда они сошли на берег, прорицатель увидал над Коолау радугу, ту самую, которую видел с вершины горы Куамоо-а-Кане. Он немедля распрощался с гребцами, чтобы поскорее пойти туда.
Не теряя даром времени, прорицатель направился к горе Ваи-алала, что возле Ка-лаупапы, и взошел на нее. С вершины он хорошо видел радугу над неприступным утесом Малеле-ваа, под которым по наказу Капу-каи-хаоа скрывалась Лаиэ-и-ка-ваи.
Капу-каи-хаоа прознал о прорицателе, когда тот еще плыл через океан, и, мысленно явившись Ваке[14], приказал ей получше спрятать Лаиэ-и-ка-ваи.
Прорицатель спустился с горы Ваи-алала и пошел в Ваи-колу, что возле утеса Малеле-ваа. Но и в этот раз он не смог добраться до радуги. Долго он думал, что ему делать, как отыскать вождя и принести ему свои жертвы — свинью, петуха и рыбу, — но ничего не придумал.
В тот самый день, когда Хулу-маниани отправился в Ваи-колу, Капу-каи-хаоа явился во сне Лаиэ-и-ка-ваи. Потом он ушел, а Лаиэ-и-ка-ваи проснулась и разбудила бабушку, которая стала ворчать на нее.
— Ко мне приходил Капу-каи-хаоа, — сказала Лаиэ-и-ка-ваи. — Он приходил во сне и приказал, чтобы ты немедля увезла меня на Гавайи и построила в Пали-ули дом. Там мы будем с тобой жить. Как сказал Капу-каи-хаоа, поэтому я разбудила тебя.
Лаиэ-и-ка-ваи кончила говорить, и в подтверждение ее слов Капу-каи-хаоа явился Ваке. На заре Вака и Лаиэ-и-ка-ваи, исполняя наказ Капу-каи-хаоа, отправились в путь.
Сначала Вака и Лаиэ-и-ка-ваи пошли в Ке-ава-нуи, и там, в Ка-лаэ-лоа, они встретили человека, который готовил каноэ, чтобы плыть на остров Ланаи.
— Позволь нам плыть с тобой, — попросила его Вака. — Отвези нас на Ланаи.
— Я бы отвез вас, — сказал хозяин каноэ, — но у меня нет второго гребца.
Едва он это произнес, как Лаиэ-и-ка-ваи чуть-чуть отодвинула в сторону покрывало, которое надела по настоянию бабушки, чтобы ни один человек не увидел ее лица, пока она будет добираться до Пали-ули.
Когда Лаиэ-и-ка-ваи приоткрыла лицо, Вака недовольно покачала головой и сделала ей знак опустить покрывало. Вака боялась, что слух о красоте ее внучки разнесется по всей округе.
Лаиэ-и-ка-ваи лишь приоткрыла лицо, но хозяин каноэ сразу понял, что она может поспорить красотой с дочерью любого вождя на Молокаи и Ланаи, и желание пронзило его. Поэтому он обратился к Ваке с такими словами:
— Разреши девушке снять покрывало. Я вижу, что твоя внучка красивее всех принцесс на Молокаи и Ланаи.
— Она сама не хочет показывать лицо, — отвечала ему Вака, но, услыхав это, Лаиэ-и-ка-ваи сняла покрывало. Ей не понравилось, что Вака сказала, будто она по своей воле прячется от людей, когда все было совсем не так.
Теперь хозяин каноэ мог хорошенько рассмотреть Лаиэ-и-ка-ваи, и желание вновь пронзило его. Тут ему в голову пришла мысль рассказать всем на Молокаи о необыкновенной красоте девушки.
— Послушайте, — сказал он Ваке и Лаиэ-и-ка-ваи, — живите в моем доме. Он принадлежит вам, все, что здесь есть — и внутри и снаружи, — ваше.
Лаиэ-и-ка-ваи, выслушав предложение хозяина каноэ, спросила его:
— Надолго ли ты покинешь нас, наш хозяин? Судя по грузу в твоем каноэ, ты немало времени проведешь в пути.
— Нет, дочь моя, — сказал хозяин каноэ. — Я не забуду о вас, но мне надо поискать еще одного гребца, чтоб отвезти вас на Ланаи.
Но Вака сказала ему:
— Если только для этого ты покидаешь нас, оставляешь хозяйками в своем доме, то я говорю тебе: мы сами поможем тебе управиться с каноэ.
Слова Ваки не пришлись хозяину каноэ по душе.
— Я вижу, что вы обе — из высокого рода, и не могу позволить вам грести, — сказал он.