Верю, учитывая собравшийся здесь контингент. Один Шон со слизью чего стоит. Эспен с некромантом и без официального сражения подерутся, Вендела исчезнет посреди боя, Жозефина будет орать о правах богатых, в то время как Орион помолится за нас в углу. Чем не эффектное появление? Про выступление вообще молчу. Кто-нибудь да свалится с дракона. Скорее всего, я…
— Вопрос, — махнул рукой Хальвар.
— Ну.
— На второй день маршрут выступления лежит за пределами Академии. Мы не нарушим правил?
— Нет.
— Спасибо.
— Спасибо в стакан не нальешь. Итак, — женщина встряхнула мешком ещё раз, — тащим из мешка одну деревяшку. На ней номер. Затем становимся рядом с тем, у кого такой же номер. Извилины суть уловили? Поехали.
Ну, это хотя бы честно. А не как распределение по приготовлению зелий. Я в холодном поту просыпаюсь теперь с ощущениями, будто меня било десять страусов.
Просунув руку в мешок, я вытащила деревяшку. Номер три. Попу подотри, как говорится. Хоть бы Линна, хоть бы Линна, хоть бы Линна…
— У кого три? — раздался недовольный голос нашего старосты, и я аж похолодела. Ну, все. Провал. Фиаско. Дно. Нет, я думала дно, но снизу постучали. Это абсолютный проигрыш! Вы как нашу работу вместе представляете? Свет и тьма? Одна река была, как белый день, другая — черная, как ночь. А волны третьей были пламенем…Ну, да ладно. О чем это я? Ах да. Я открываю мир других мужчин, что называется. Мало половин — это явно про нашу группу. Я и староста. Эспен и некромант. Линна и Жозефина. Вендела и Орион. Ну, и Хальвар с Эстелой. Зажжем, поцаны, чего уж там. Вы нас куда таким составом отправляете?
— Будем эффектно из Академии отчисляться? — процедила Линна.
— Да, походкой «сто шагов назад, тихо на пальцах»…
Судя по тому, как задергался глаз комендантши, ей сия расстановка сил тоже была не по душе.
— Ну, что ж, — прокашлялась она, — я уверена, что вы точно…запомнитесь…
И на том спасибо. Тут лишние комментарии ни к чему. Надо было самим распределяться! Кто вообще придумал эти жребии…Честно-честно… Ага, конечно.
Глава 15
А, знаете…Я ведь действительно волновалась. Руки тряслись явно не от холода. Все это казалось мне не более чем экзаменом, однако, когда я увидела заполненный Колизей, гудящий похуже стайки драконов, мне поплохело. В детских спектаклях я всегда играла дерево, и моей задачей было стоять позади и периодически трясти листиками. Тут стоять вдалеке и трястись самой явно не получится: пришибут и не заметят. Сражаться перед огромной толпой! Попахивает гладиаторскими боями…Хотя в комнатке, которая вела прямо к арене, пахло цитрусами. Пытались успокоить? Провальная идея. Ухудшили ситуацию и выданные костюмы. Почему? Потому что дамам выдали юбки…Юбки! Ребят, у нас серьезное мероприятие, можно посерьезнее, пожалуйста! Это для чего сделано? Для популяризации фестиваля среди мужского населения? Их и так там больше половины. Кувыркаться явно не получится, а если и получится, то я, безусловно, возымею успех. Не в той только сфере, в какой хотелось бы.
Перед входом в комнатку ожидания Торвальд пытался меня поддержать. Именно пытался. Хлопал меня по рукам, говорил, что на этом жизнь не закончится и что будет немало случаев, когда я ещё опозорюсь. Продолжалось это до тех пор, пока я не заорала «Стража!». Он ушел. Точнее, его увели. И обещал отомстить. Ещё лучше.
Арон сидел напротив меня и сверлил взглядом. Я смотрела на него. Он на меня. Я на него. Он на меня. Эспен на меня. Арон на Эспена. Я на Эспена.
— Ты какого хрена тут делаешь!? — одновременно крикнули мы со старостой, вскакивая с лавок. Чужим в комнатке было строго-настрого запрещено находиться.
— Да я тут это, вы ж волнуетесь, — с этими словами он потянулся к своей куртке, — по пятьдесят грамм…Давайте? — в его руке блеснула бутылка.
— Тебя дурак понюхал? — рявкнула я на Эспена. — Ты хочешь, чтобы нас там по арене носило? Ты вспомни нашу последнюю…
— Комната 1! Приготовиться! — проговорил голос откуда-то со стены, а Эспена и след простыл. Мы с Ароном одновременно дернулись. Он, хотя и тщательно скрывал, но волновался так же, как и я. Но проигрывать он не желал тоже. Как и я.
— П-послушай, — начала я, но тут получила в ответ злобный взгляд. Что ж ты, фраер, не любишь меня так? — Понимаю, что способности у нас абсолютно противоположные, но…Быть может, именно благодаря этому мы и выиграем?
На этот раз Арон заинтересовано поднял одну бровь.
— У тебя есть план?
— Да, есть.
Пока я выходила на арену, я искусала себе все губы. Толпа буквально взревела, стоило нам переступить черту, ограничивающую безопасную зону от зоны позора. Это всего один бой…Всего один бой…Но стоило мне представить, что где-то там сидит моя мама и говорит каждому, что это её дочь…Да меня аж тошнить от волнения начинало. Не опозориться перед важными шишками, перед родителями, перед Академией…Я бы хотела выглядеть уверенной, но у меня органы, казалось, скукожились, что уж говорить…
Наши имена объявили во всеуслышание, и я с ужасом представила, что было бы, если нам, как гладиаторам, давали бы прозвища и клички. И вот на сцене Пробка и Хмырь! Кажется, у меня разыгралась фантазия. Как всегда не вовремя. Нужно сосредоточиться. Мы обсудили с Ароном то, что я хотела, и, надеюсь, это безотказно сработает. Надеюсь…