– Это мы ещё посмотрим! – Начал было Бренн.
– Уйми своего щенка, капитан – иначе я за своих не ручаюсь.
Главарь стерландцев еле убедил Бренна не вмешиваться.
– Ты, собственно, кто? – Набросился он на норда, когда всё было улажено. – Зачем лезешь на рожон? Не порть мне дисциплину на корабле, не создавай лишних проблем! Из-за тебя переговоры могли закончиться плачевно. Я не готов из-за твоих выходок жертвовать своими людьми. Нас бы убили, понял? Смяли бы враз. Это же головорезы, каких поискать ещё надо!
– Не ты ли утверждал, что обычно они боя не ищут; что лишь грабят беззащитных?! – Возмутился Бренн.
– Вот именно: обычно. Сегодня всё пошло не так; наперекосяк.
– Всегда ли фрекинги прячутся за чужими спинами? – Скривил рот Бренн в ехидной ухмылке.
– Уж поверь мне, не всегда.
Разместив потерпевших с кнорра на своём корабле, викинги плыли обратно с вытянувшимися лицами – они рассчитывали на другой исход. Нет более на лицах их веселья.
– И награды не будет… – Уныло гребли простаки-обыватели, погнавшиеся за деньгами быстрыми, деньгами лёгкими.
– Награда? – Заглянул вниз главный. – Какая награда? Награда – с ними… – Махнул он рукой на едва заметную точку на горизонте – удаляющихся пиратов, которые, помимо товаров, злата-серебра и прочих ценных вещей, угнали ещё и целый кнорр.
– Награда с ними! Награда с ними! – Затянули норды траурную песнь, и лица их были хмурыми до крайности. Ни с чем они приплыли; ни с чем сошли на берег. Купцы же осели в порту, ожидая с моря погоды – рано или поздно их должен был подобрать другой кнорр, чтобы пустых, ограбленных, избитых увезти обратно в их земли. И они будут питать надежду, что следующее их путешествие окажется более удачным, что пройдёт оно без загвоздки, без сучка и задоринки, как по маслу. Потому что из-за пиратов они все теперь в большом убытке, ведь не только не продали товары, но и вовсе потеряли их.
Весть о том, что нордландских купцов ограбили по пути в Стерландию, дошла до кронинга – и того, и другого. И осерчали и первый, и второй; трещит от гнева трон нордландский; трещит от гнева трон стерландский.
– Такой проделан путь, и зря! – Горевали купцы, осушая кубок за кубком. – От Оранжевого, Тёмного, Рунического морей мы плыли день и ночь, дабы распродать как можно выгодней свои дары. Везли мы рыбу, мёртвую и живую воду, и не только это.
Бренн, который прохлаждался в том же питейном заведении, но не пил при этом ничего, не выдержал и подсел к иностранцам. Хотя какие же они иностранцы? Такие же норды, как и он, только из другого кронства.
– Мир вам! – Поприветствовал он купцов.
– Кому мир – а кому и худо… – Переглянулись между собою купцы. – Чего тебе, малый?
– Мне вот интересно, – Начал тот, достав карту. – Почему на вас посмели напасть именно в том месте? – Бренн показал, где. – Они могли провернуть это поближе к своему правому полу-анклаву, но почему-то заманили в Китовую гавань. Или вы сами плыли всё время прямо и прямо? Зачем? Вам же нужно было сворачивать на юг.
– Мы побоялись плыть Вратами смерти, – Сказал один, немного напрягшись. – Команда, которую мы наняли, должна была пустить кнорр через Море нордов вдоль берега стерландского, и высадить нас с товаром нашим в ближайшем же вашем порту. В Китовую гавань мы не намеревались заплывать, но один вражеский снеккар зашёл с севера, а другой – с юга. Ещё одна галера увязалась неизвестно откуда, упав нам на хвост. Так они и вели нас, по правилам своим. Диктовали нам они условия свои.
– Не пристало купцу отчитываться перед каким-то мальчишкой. – Бросил купец другой, купец дородный и богатый.
Бренн, проглотив это оскорбление, предложил свою помощь:
– К сожалению, назад поплывёте не скоро – видите, что творится на море? Но когда отправитесь вы ближайшим кнорром обратно – я готов плыть с вами, сопровождать вас, чтобы в случае вражеской атаки охранять вас.
– Ты? Нас? – Уставились на него купцы, не веря ни своим ушам, ни своим глазам. Они смеялись от души.
Тогда Бренн спокойно вытянул из колчана, висевшего за спиной, одну стрелу, и пустил её из своего лука в дальний конец, попав прямо между глазниц на голове хряковепря, прибитой у входа с внутренней стороны.
Шум, гам и тарарам, царившие в заведении, резко прекратились. Все уставились на удальца.
Тогда схватил Бренн со стола нож, и швырнул его туда же. Тот впечатался в кабанью голову почти вровень со стрелой.
И захлопали все, и снискал Бренн почёт и уважение. И заговорили о нём.
Сказал тогда ему один из купцов:
– Ты славный малый; ты отважен и бесстрашен. Ты силён и ловок; глаз-алмаз. Но порой ты дерзок, своеволен; не всегда ты вправе поступать так, как тебе вздумается. Если тебя отпустят с нами – тогда мы будем только рады.