Когда погода прояснилась, когда разбушевавшееся море немного успокоилось, стерландцы из Икке снарядили купцам из Нордландии свой кнорр, сказав так:
– Раз случилось так, что пострадали вы, предоставляем вам корабль, на котором благополучно возвратитесь. Се есть жест доброй воли нашей, ибо чувствуем вину, хотя не виноваты. Братья вы по крови нам; плывите же скорей. Но кнорр сей по прибытии вы отдадите! Бренн проследит за сим.
Большая честь оказана и купцам, и удальцу: ему нет и шестнадцати, а уже такое ответственное поручение – доставить купцов домой.
И набрали на кнорр команду, и усадили Бренна отдельно, и купцов так же. И отплыл кнорр от берега стерландского, держа курс на остров Нордландия. И остров тот почти полностью заключён в ледяной панцирь, и зона вечной мерзлоты в почвах его. И по левое крыло острова – замок Амеланд, а по правое – Фиргефин-на-Ланна. Ибо с высоты птичьего полёта остров являет собой птицу в небе, а в клюве её, на самом юге – столица, замок Нордгард. Нерукотворно, изо льда, твердят в один голос купцы, сотворён сей замок, и вымпел над ним белый, с четырьмя перекрещёнными секирами, залитыми свежей кровью. Говорят, прародина это всех нордов, и давняя это уже история.
Долго, долго плавал кнорр по Морю мерзлоты, что все прочие моря в себя вбирает. И напала на корабль ночь полярная, и едва не затёрт он был льдами. И если бы не огни маяка Ойгира, где живут сиберы – лежать бы кнорру вверх днищем на дне морском. При подплытии же к замку Клоггенбор, что стольный град сиберов, учуяли моряки преследование со стороны большущего злого кита. И путешествовать бы кнорру по морским глубинам, став подводной лодкою, кабы не отвага Бренна, вогнавшего в кита гарпун. И изловили тушу, и поели, и жиром знатным запаслись.
Вот и Нордгард! Останавливается корабль. И благодарят купцы, и на берег сходят. И празднество двойное среди них: по случаю прибытия в сохранности, и одно ещё. Ибо в последний день первого зимнего месяца ходят все норды вокруг большущей, пышной ели, водят хоровод. Лепят из снега белого снеговиков; в снежки играют дети и не только. Сиберы, свэики, хладичи, троннары, фрекинги, тезориане и эйнары – все норды любят этот праздник, эту дивную, неповторимую ночь. Таковы традиции и обычаи их; следует их уважать.
Погостив в Нордландии вдоволь, вознамерился Бренн плыть обратно, ибо кнорр надобно вернуть. И призвал его к себе один из ярлов нордландских, и сказал так:
– Шлёт тебе наш кронинг такие речи, что признателен тебе. Ибо купцы эти – проверенные, лучшие. Они зарекомендовали себя, как люди, которые никогда не сдирают монет втридорога, а товар их – наилучшего качества. Вы сами в том убедитесь, когда пришлём мы в земли ваши новый торговый корабль.
И сел в судно Бренн, без злоключений добравшись домой. И по пути он встретил Новый Год, ибо пришла в Фантазию весна.
По прибытии в Стерландию Бренна настигла дурная весть: умер кронинг сего кронства. Но была и хорошая новость: теперь на троне – его старшая дочь.
И говорили норды следующее:
– Элеонора Стерландская умеет дивно петь, сносно играть на лире, арфе и флейте; прекрасно шьёт, вкусно готовит и владеет всякой магией. Её длинные каштановые волосы почти всегда мокрые, а на шее она носит кулон с изображением стерха (а ведь он – символ чистоты). Подарит нам этот журавлик, эта сияющая Вечерняя звезда добро и мир.
И улыбался на это молодой викинг, потому что лично знавал эту мудрую женщину. И нахмурился, потому что вспомнил про сестру её, Элену, с которой не по судьбе ему, ведь та знатна, а он безроден, хоть и теплится небольшая надежда доказать обратное.
Бренна назначили главарём одного отряда лучников, в задачу которого входила ликвидация разбойников с большой дороги и прочих подозрительных личностей – тем он и занимался всё лето, отстреливая недругов, как бродячих собак. Скрытность, бесшумность, скорость – вот что было по душе Бренну; ближний бой, на мечах его привлекал гораздо меньше, хотя и в нём он преуспел.
Первенек, вторек, срёдда, квартек, пяттек, ярмарец, седмица… Быстро же прошла неделя! В трудах и заботах. И таких недель позади – уйма. Пришло, пришло время навестить сестру и кота.
И прибыл вольный наёмник на Лужайку магов, и вот: томительно ждёт он у врат Высшей школы магии и волшебства. И радостною была эта встреча, долгожданною: целый год не виделись брат с сестрой; как скучали они друг без друга! И не выпускал Бренн Криспина из рук, и поглаживал его по спинке.