Ему приходилось общаться со многими сотнями людей. Он встречался с разными людьми в самых разных обстоятельствах мира и войны: на поле боя и на учебных полях, под огнем врага и на отдыхе.
Разные, естественно, у людей были характеры, привычки, способности, достоинства и недостатки. Но он по складу своего общительного, ровного, доброжелательного характера находил в окружающих достоинства, порой скрытые, незаметные для других.
Константин Константинович Рокоссовский писал: «Если вы хотите оценить офицера, прислушайтесь, что он говорит о своих подчиненных. Подлинный командирский характер включает в себя умение оттенить вклад товарищей в общее дело трудной борьбы с врагом».
Большое счастье человека и командира, когда его окружают хорошие, умные, надежные, талантливые люди, верные друзья и товарищи. Такое счастье было у Рокоссовского. Он это знал и высоко ценил.
Вот что он говорил о своих соратниках и подчиненных. «Михаил Сергеевич Малинин с первых же дней показал себя умницей, опытным и энергичным организатором. Мы с ним сработались, а впоследствии хорошо, по-фронтовому, сдружились». «Генерал Михаил Федорович Лукин — старый воин, опытный и хорошо подготовленный военачальник, справедливый товарищ». «Ценнейшим человеком оказался генерал Василий Иванович Казаков... У генерала были и глубокие знания, и интуиция, и умение работать с людьми, доходя до батареи. Вот уж кого любили в войсках!». О генерале Батове: «смелый, талантливый». О генерале Черняховском: «это замечательный командующий». О генерале Антипенко: «умелый организатор, человек исключительной энергии». О генерале Прошлякове: «чудесный товарищ, он пользовался всеобщей любовью».
Надо действительно любить людей, чтобы так говорить о них. Он смотрел на людей добрыми глазами.
Коммунист и командир, он всегда высоко ценил армейских политработников. И ему везло на хороших партийных работников, на комиссаров «фурмановской складки». Таким был член Военного совета 16-й армии Алексей Андреевич Лобачев.
Потом, спустя многие годы, Рокоссовский скажет о нем:
— Считаю своим товарищеским долгом почтить память генерала Алексея Андреевича Лобачева. Мы с членом Военного совета армии жили душа в душу. Он любил войска, знал людей, и от него я всегда получал большую помощь. Такой был этот человек, что ощущалась потребность общения с ним.
Разве можно сказать лучше о политработнике?
Константин Константинович не забывал отмечать заслуги всех, кто работал рядом с ним. И тех, кто был на передней линии огня, и тех, кто обеспечивал успех боевых операций. С недоверием относился он к тем командирам, которые плохо отзывались о своих подчиненных, сваливали на них вину за все свои неудачи. Знал, что в жизни так не бывает и, если офицер во всех неудачах винит только своих подчиненных, значит, виноват — и, наверно, в первую очередь — он сам.
Ценя не только дисциплинированность и исполнительность, но и инициативу, он не любил выражения: «Как прикажете!» И не потому только, что слышалось в нем что-то лакейское (хотя и за это, конечно), а потому, что оно ограничивало инициативу, активность, убивало живую творческую мысль. Офицер, привыкший бойко выкрикивать: «Слушаюсь!.. Как прикажете!» — и при этом искательно заглядывавший в глаза, не имел шансов надолго удержаться в его штабе.
Рокоссовский писал: «Мне нравилось, что мои помощники, люди образованные и влюбленные в военное дело, умели отстаивать свое мнение. Приходилось иногда подумать над предложением. Прикинешь и скажешь: «Правильно, я упустил, давайте сделаем тут по-вашему».
Ронял ли командующий при этом свой авторитет в глазах подчиненных? Конечно нет! Такое отношение только вдохновляло подчиненных, будило и поощряло их творческую мысль.
Когда-то в прошлом бытовало словечко «солдафонство». Грубого, некультурного, тупого человека именовали солдафоном. Слава богу, уходит, если не ушло совсем, в прошлое и само это слово, и люди, соответствовавшие этому понятию.
Рокоссовский не терпел солдафонства. Ему глубоко чужды были солдафоны, бросавшие тень на благородное, чистое и дорогое его сердцу понятие «советский воин, советский офицер».
***
Что такое красота?
По всей вероятности, красотой можно считать совершенство, гармоничность, выразительность и завершенность предметов и явлений, их соразмерность и пропорциональность.
Красива деталь, сработанная руками умельца-токаря. Красива домна, возведенная строителями и монтажниками.
Красив мост, стрелой переброшенный через реку. Красив майский березовый лес, вдохновенно изображенный на холсте художником-пейзажистом.