Восемьдесят минут молотила артиллерия фронта передний край обороны гитлеровцев, крошила огневые позиции их артиллеристов, вгоняла в землю пулеметные гнезда.
Но вот разрывы наших снарядов удалились — артиллерия перенесла огонь в глубину обороны противника.
Сразу же загудели двигатели танков, заскрежетали по каменисто-мерзлой земле гусеницы.
Поднялась пехота. Верой в свою силу, угрозой врагу катилось по полю русское «ура».
Этот клич словно снял напряжение последних часов. Рокоссовский облегченно вздохнул:
— Ну, как говорится, с богом!
Шум боя удалялся, а вместе с ним рассеивался и туман, как бы для того чтобы командующий фронтом и его помощники увидели поле боя еще дымящимся, пышущим жаром сражения, в копоти и в накале — поле нашей победы.
Над головой пронеслись наши самолеты, правда еще одиночные, но неслись так стремительно, словно хотели наверстать упущенное.
Враг сопротивлялся бешено. Видно, предчувствовал, какая петля ему уготована. С одной стороны Волга и Азия, с другой — тысячи километров до недосягаемого, как звезда небесная, фатерланда. В таких тисках будешь драться.
Немцы дрались с ожесточением, с бессмысленной яростью обреченных. Помогали им укрываться от нашего огня и те оборонительные сооружения, которые еще ранней осенью возвели советские солдаты, готовясь отражать вражеское наступление на Сталинград.
Потом, вспоминая те дни, Рокоссовский скажет:
— Люди рвались в бой, дрались геройски. Но противник был еще очень силен, занимал выгодные и хорошо оборудованные оборонительные рубежи. Выбить его оттуда было нелегко.
Весь командный состав — от командующего фронтом до командира взвода — находился в войсках, в ходе боев изучая систему обороны противника и характер его действий. Всемерно поддерживалась и поощрялась любая полезная инициатива, способствующая боевому успеху.
***
Пять суток войска трех наших фронтов — Донского, Юго-Западного и Сталинградского — вели ожесточенные бои с противником. И враг не выдержал: наши передовые части замкнули кольцо окружения сталинградской группировки гитлеровцев. Советские воины, измотанные, обожженные огнем, но радостные и счастливые, встретились и обнялись. Угощали друг друга табачком, сухарями, потешали фронтовыми байками и прибаутками. Все знали, что свершилось великое событие: немцы окружены, и песенка их на волжском берегу, как не крути, спета.
Перед Донским и Сталинградским фронтами теперь стояла новая задача: пленить или уничтожить окруженные войска противника.
В те первые дни полная победа под Сталинградом казалась совсем близкой. Но, увы, только казалась. Хотя кольцо окружения медленно сжималось, Каждый шаг давался ценой огромного напряжения сил. Полки и батальоны были обескровлены. Ударили сильные морозы. Степные ветры перекрыли сугробами дороги.
В это же время шли бои на Котельническом направлении, где группа Манштейна с фанатичным упорством, подгоняемая истерическими приказами Гитлера, пыталась прорваться на выручку окруженному Паулюсу.
Было еще одно обстоятельство, затруднявшее быстрое решение боевой задачи. Ликвидацию котла поручили двум фронтам. Это не давало возможности четко организовать боевые действия, быстро и целеустремленно ими руководить.
Понимая это, Константин Рокоссовский по ВЧ обратился к Верховному Главнокомандующему и, обосновав свое предложение, коротко резюмировал:
— Ликвидацию окруженной группировки немцев следует поручить одному фронту.
— Одному?
Рокоссовский представил себе насторожившееся недовольное лицо Сталина: не слишком ли много берет на себя командующий фронтом, давая советы Ставке?
Все же повторил убежденно:
— Одному фронту. Конечно, надо будет его соответственно усилить.
Сталин, помолчав, ответил неопределенно:
— Хорошо, мы подумаем...
Через несколько дней в Государственном Комитете Обороны состоялось обсуждение плана дальнейших военных действий.
Сталин предложил:
— Руководство по разгрому окруженного под Сталинградом противника нужно передать в руки одного человека.
Сейчас действия двух командующих мешают делу. Кому поручим окончательную ликвидацию противника?
Было два претендента на выполнение важной и почетной миссии: командующий Донским фронтом генерал- лейтенант Константин Константинович Рокоссовский и командующий Сталинградским фронтом генерал-лейтенант Андрей Иванович Еременко.