Сказание о Шарьяре
Предисловие
Ассалам, дорогие мои, ассалам!
Да сопутствуют радость и счастье вам!
Я приходу вашему рад всегда -
Нашим ясным глазам, молодым голосам.
Не стесняйтесь же, заходите в дом,
А хотите - в саду посидим, отдохнем.
Ну-ка, палку мне протяни, сынок,
Что поделать, хожу я теперь с трудом.
Да, старик я, старик... А вы - молодежь,
Не всегда вас поймешь, не всегда разберешь,
Все на свете по-новому мерите вы,
Уж давно и в Аллаха не верите вы
И над многим смеетесь напрасно, а все ж
Хорошо различаете правду и ложь.
Что таить, за последние годы к вам
Привязался я, словно к родным сынам, -
Хоть и слишком заняты вы иногда,
Хоть и вечно торопитесь по делам,
А меня, старика, навещаете вы,
И седины мои уважаете вы,
И внимаете чутко моим словам,—
Это в жизни еще пригодится вам.
Караваны пройдут — и теряется след
Даже камни дряхлеют за тысячи лет,
А правдивое слово не меркнет вовек —
Ничего на земле долговечнее нет!
Вот увидите, милые: в трудный час
Вам помочь сумеют еще не раз
От меня услышанные слова,
Ибо в них вековая мудрость жива,
А народная мудрость — всегда права.
Что ж, садитесь поближе... Сегодня для вас
Я задумал припомнить старинный сказ,
Приготовьтесь внимательно слушать меня —
Это будет затейливый, длинный сказ.
В назиданье потомкам, на благо сердцам
Он от прадедов к дедам, от дедов к отцам,
Как живое наследство, переходил,
В годы горя и бедствий надежду будил,
Ободрял бедняков, богачей судил,
И на память я с детства его затвердил.
А жилось нам в ту пору не так, как сейчас:
Сиротою я рос, в лохмотьях ходил,
Голодал, холодал, выбивался из сил,
В диком крае отары байские пас,
И бывало, от стужи дрожа до утра,
С чабанами греясь возле костра,
Слушал я, мальчуган, не смыкая глаз,
Как слепец нам поведывал этот сказ.
Был он стар, изможден, сединой убелен,
От аула к аулу с собакой бродил.
Был тогда знаменитым сказителем он,
Был печальных сердец утешителем он.
Помню я, как поближе к огню присев
И глазами незрячими глядя в костер,
Он как будто развертывал яркий ковер
Говорил не спеша, говорил нараспев
О Шарьяре — старинном богатыре,
Об Анжим — отважной его сестре,
О жестоких боях, о крылатых конях,
О далеких-далеких волшебных краях,
О давным-давно отшумевших днях.
Приходили года — уходили года,
Приходила беда — уходила беда,
Возмужал я — и сам сказителем стал,
Потому что памятлив был всегда.
А теперь аксакалом почтенным слыву,
Девяностый год на земле живу,
Я чего не увидеть иным и во сне,
Довелось мне, сынки, повидать наяву!
Уставать я стал, подряхлел в пути,
Бремя лет все труднее теперь нести,
Застилает глаза мои пелена,
Ваших лиц молодых не вижу почти,
Только память по-прежнему мне верна,
Только память одна — вся моя казна,
И как степь орлу с высоты видна,
Стала даль мне такая теперь ясна,
Что порою кажется: сам я жил
В те старинные, сказочные времена!..
Но пора начинать,— а не то, друзья,
Вам придется сидеть со мной допоздна.
Было это давным-давно —
На заре далеких времен:
В те года, в Ногайской стране,
Во главе сорока племен,
Своеволен, грозен, силен,
Долгим царствием умудрен,
Всех врагов своих сокруша,
Самовластно делами верша,
Правил славный хан Дарапша.
На высокий ханский престол
Он двенадцати лет взошел,
Чтил добро, наказывал зло,
И почтенье к нему росло,
Лишь в одном ему не везло:
Девять раз был владыка женат —
Девять жен познал молодых,
Но детей не имел от них.
Вот ему уже сорок лет —
Голова белеть начала,
Борода седеть начала,
А наследника нет и нет.
Как-то раз властелин загрустил,
Скорбно голову опустил,
Слезы льет из потухших глаз:
«Чую, близок мой смертный час,
Скоро, скоро покину вас
И уйду в загробную тьму,
Но кому свой трон золотой,
И богатства моей кладовой,
Весь мой отчий край дорогой
Я смогу передать — кому?
Без наследника шаток трон,
Я умру — опустеет он,
Сразу осиротеет он!
Чую, близится мой конец,
А кому свой ханский венец
Я смогу завещать — кому?
Как жесток этот бренный мир —
Даже хан одинок и сир!
Лучше брошу я ханский трон,
В руки посох крепкий возьму,
Вкруг несчастной моей головы
Обмотаю простую чалму,
Скину с плеч атлас и парчу,
А надену грубый шапан,
Рукава до локтей засучу,
Обе полы укорочу
И пойду скитальцем простым
В путь далекий — к местам святым!»