Но кому нужно это отчаянное бормотание? Мириада говорит, что я становлюсь поэтом. Мне от этого не легче. Сегодня вечером я спас несколько сот самоубийц, вместо того, чтобы заниматься действительно важными делами. Похоже, карманы моих джинсов опять пора вытряхивать…»
Читая эти строки, я вынужден признаться, что совсем не понимаю Демьяна. Я не понимаю его страданий, его тоски, его желания умереть. Ты получил вечную жизнь, для тебя открылись новые пути, измерения, возможности существования. Твои мечты подлежат теперь воплощению и даже больше, тебя ожидает то, о чем ты не смел и мечтать! Боги могли бы позавидовать тебе! Откуда же, откуда такая тоска и желание от всего отказаться? Правда, следует учесть тот факт, что в отличие от Демьяна, я, можно сказать почти и не жил на свете. Все равно, не понимаю.
Оказалось, что Д-2 способен работать как бы на разной мощности. То есть когда надо больше — ЕГО, когда надо больше — меня. До полной мощности я пока не умею разгоняться. Впереди еще годы внутренних тренировок, но даже те 8 %, что я уже освоил, иногда меня шокируют. И это лишь цветочки! Демьян говорил, что со временем я стану «чувствовать» движения большинства космических тел в пределах своей галактики. Смогу, например прыгать в эпицентр сверхновой звезды накануне взрыва и разлетаться вместе с ней, как он выразился — «ко всем чертям», а после собираться обратно. Сейчас главное, что я обрел абсолютную уверенность в завтрашнем дне, полную неуязвимость, поскольку Д-2 превратил мое тело в неприступную для угроз мира и времени крепость.
Остальная, так сказать бытовая часть моей жизни не претерпела больших изменений. После того как я вернулся на дачу с камином домовые мои долго не появлялись. Я звал Ужелю, Ладушку и даже Чадушку, рылся в шкафу, ставил у шкафа блюдце с молоком — ничего не помогало. Однако через две недели рано утром дверь шкафа вдруг скрипнула (я конечно вмиг пробудился) и высунулась к моей радости бородатая мордашка Ужели. Как всегда он начал с ворчания. Причиной его недовольства было на этот раз то, что «давеча я зачем-то звал этого проходимца Чадушку» и что «этому кляузнику гадкому не видать моего шкафа как своих ушей». Но вскоре он смягчился и выдал следующее — «Ну что, начальник, будем значит воевать? Наши топоры лежат до поры». Свою любимую девушку я решил пока оградить от моих маленьких волшебных друзей.
Наибольшую радость как прежде мне доставляет общение со Ставром. Я частенько у него бываю и провожу время с пользой дела. Вот и сегодня я приехал на автобусе (соблюдаю наставление Демьяна быть проще) в его поместье. Пока я шел к его дому через лес, под моими ногами шуршала опавшая листва, и осенний воздух донес ко мне запах яблок — восхитительный аромат спелой «Антоновки». Я подошел к высокой калитке и понял, что аромат шел из благородного сада учителя. Калитка открылась, и мне навстречу шагнул седой гигант. Мы поздоровались и прошли вглубь обширного двора к гаражам. Сегодня хозяину пригнали новинку.