— Да в чем дело? — Спросил я, уже начиная терять нить понимания его странных речей.
— А в том, что эта вертихвостка мне условие поставила, либо, говорит, приютим Чадушку либо, говорит, уйду. Я ей говорю, пусть идет. Пусть другую баню ищет, всяк своим разумом кормится, он же банник!
Тут из шкафа высунулись сразу две мордашки и уставились на меня четырьмя глазками.
«Так», — подумал я, — мой дом подвергается нашествию домовых.
— Ану, брысь! — Крикнул Ужеля и полез к ним с грозным видом.
— Вот и решай теперь Алешенька мою судьбу, — сказал он с отчаяньем в голоске, обернувшись на пороге.
— Да что решать то?
— Втроем мы у тебя жить будем, светлая ты душа, но если Демьян про это узнает — нехорошо получится. Вот что решить тебе надобно… Сейчас.
На меня смотрело шесть глазок, полных надежды и мольбы. Мне предстояло жить в обществе этих маленьких божков. Насколько долго я не знал. Я привык к тишине и уединению, не будут ли они мешать, раздражать и беспокоить мой отдых? Ладно, поживем-увидим, подумал я и понял, что Ужеля, Ладушка и Чадушка прочитали мои мысли. Они весело высыпали из шкафа и уселись вокруг самоварчика.
— Давайте что ли чай пить, — проговорил Ужеля по-хозяйски и немного сердито, но было видно, что он был очень доволен исходом дела.
Глава 6
Задание второе
Не управивши собою, не управишь и другими.
— Если бы не приказ, меня в твою комнату и метлой бы не загнали! Что это за жилье — шкаф? Позор для домового, нам домовым под печкой жить положено, а не в шкафу с трусами и майками (Ладушка хихикнула и Ужеля посмотрел на нее сурово), да только не было в доме этом печи отродясь, эх куда мир катится!
Ужеля говорил то плачущим то поучающим тоном, то и дело недобро поглядывая на Чадушку. Этот «двоюродный братец» Ладушки был такой же маленький человечек, но явно моложе Ужели, имел остренькую бородку, отчего походил немного на козленка. На слова Ужели он постоянно кивал и поддакивал.
Я сходил на кухню и принес к самовару бубликов для своей чайной компании, но войдя, обнаружил только Ужелю, который допивал свою чашечку. За окном уже давно спустился вечер, в это время я обыкновенно включал компьютер или принимался читать книгу, в общем отдыхать.
— Ну, вот что касатик, ты стели постель да шахматы расставляй, сыграем партийку перед сном, а я пока буду речь сказывать. Завтра предстоит тебе совершить ЗЛОЕ ДЕЛО.
Я насторожился.
— Утром поедешь на рынок и купишь на лотке жидкость для разведения костра и пару пачек сухого спирта. В магазины или супермаркеты не заходи, кепку надвинешь посильнее на лицо и прямо с рынка не мешкая поедешь по этому адресу, — Ужеля протянул мне берестяной листик. — Это пятиэтажный дом, проедешь пару автобусных остановок от рынка. Слушай внимательно, твоя задача ровно в 10 часов 17 минут поджечь входную дверь указанной квартиры. Дверь там хорошая, дорогая, поджечь ее будет трудно, но возможно. Пока пламя не займется, не убегай. Если кто увидит тебя некстати, кричи «пожар!», а сам беги будто звать пожарных. Домой возвращайся на общественном транспорте, будь спокоен.
В то время как Ужеля говорил и новое «дело» постепенно раскрывалось перед моим воображением, меня начинала охватывать тихая дрожь. В жизни я, конечно, совершал дурные поступки, временами бывал раздражительным и даже злым. Но, что бы так целенаправленно нарушить закон!
— А это обязательно нужно? — Спрашивал я нерешительно у дедули, который уже сидел за шахматной доской и делал первый ход конем.
— Обязательно, Алёшенька, безоговорочно и даже сверьхнеобходимо! Твой ход.
— А если я откажусь?
— Тогда мы тебя повалим на землю, свяжем как лилипуты Гулливера и я всю ночь буду щекотать тебе пятки, — говорил, хитро улыбаясь дедушка и добавил, — шучу я милок, но если ты пойдешь на попятную мы все исчезнем и ты снова окажешься в своей прежней жизни, без твоего нового верного друга, — Ужеля театрально указал на себя и молитвенно сложил на груди ручонки, — без надежды на будущее, без половины средств к существованию!
— Дедушка, ты шутишь, а мне страшно, рискованно это, ведь меня в тюрьму посадить могут.
— Решать тебе самому Алеша, теперь очень серьезно сказал домовой, и добавил — кто смелее тот светлее, запомни эту мудрость и сделай, наконец, свой ход!