— Бери, мой мальчик, это для конспирации. На улице лучше поймай такси, приедешь домой спрячь большую часть в надежное место.
Я послушно взял сумку с деньгами и положил ее рядом с собой.
Потом учитель раздвинул тяжелые кремовые занавески на окне и около минуты мы молча ехали, наблюдая из окна вагона привычные виды. Мне нужно было осознать происходящее и сосредоточиться. Старик, украдкой наблюдал за моим лицом, видимо его это развлекало. Мимо нас проносились уже зазеленевшие свежей майской листвой леса, вспаханные и засеянные черные поля, облезлые после зимы крестьянские хаты, какие-то кирпичные сооружения неясного предназначения.
— Как думаешь, Алеша, можно в этой стране делать честно разбогатеть?
— Не знаю, учитель, сомневаюсь.
— Вот и посмотрим на твоем примере. Наши уроки продолжаются в прежнем режиме, два раза в неделю, только теперь мы сосредоточимся на теме практического бизнеса. Это, пока все.
Я кивнул. Поезд подъезжал к станции моей высадки.
— До свидания, учитель.
— До свидания, мой мальчик, звони в любое время.
В тот момент, когда я закрывал за собой раздвижную дверь вагона, старик Яков медленно снял трубку своего внешне старомодного телефона и произнес: «Сёма, начинай». Из трубки бодрый голос ответил: «Принял». Яков отключил связь и надолго задумался. Его что-то тревожило, какие-то смутные, неприятные предчувствия стесняли грудь. Тревожило отсутствие Демьяна, исчезновение Ставра и еще — мое спокойное или даже праздное выражение на лице. Не такой уж он дурачок, этот Иванушка. Но это мелочи. Что-то не укладывается в привычную, нормальную схему, но что, что именно?
Интуиция редко подводила старика. Интуиция не подвела и на этот раз. Однако, он ничего уже не мог переменить. Учитель Яков, серый кардинал СТО, один из опаснейших людей мира начинал свою последнюю партию в жизни — заранее проигрышную партию.
Глава 3
В чужом доме
Пирамида — есть телесная фигура, ограниченная плоскостями, которые от одной плоскости сходятся в одной точке.
Вечером, приехав домой на такси, я понял, что не хочу ночевать в своей комнате, зная, что она стала одной сплошной видеосистемой. Тогда, оставив на кровати образ своего тела, я покинул любимую комнату, полетал над районами загородных дач и выбрал себе на ночлег пустой двухэтажный особняк с камином и большим кожаным диваном. Хозяева дачи жили в городе, а сюда наезжали редко, один раз в три месяца. Угольных брикетов было достаточно, чтобы жечь камин хоть целую неделю. В красивом, современном шкафу нашлось одеяло и два клетчатых пледа.
«Давно мечтал выспаться под мягкое потрескивание живого огня на большом кожаном диване. Завтра поищу коньяк и сигары» — подумал я, кутаясь в пледы и устраиваясь поудобнее ко сну.
Анализировать Д-2 перед сном стало уже моей доброй традицией. Лежать и сравнивать то, что было раньше с тем, что есть теперь. В данную минуту я обращаюсь к вопросу сна. Фраза: «сладко засыпать», теперь означает для меня, нечто иное, чем раньше. Привычный жизненный ритм типа: устал — отдохнул — устал — отдохнул, остался в прошлом. Организм никогда не уставал и никакой сон не мог свалить его в постель. С приходом Д-2 пришла и новая формула контроля реальности, поскольку мое внутреннее бытие из состояния узколокального перешло в состояние планетарное. Карта часовых поясов планеты больше не имела значения. Образно говоря, для моих глаз солнце, больше не заходит по ночам, луна и звезды продолжают сиять днем. Сознание полностью контролируется и состояние усталости можно вызвать разве что искусственно, как некий коктейль ощущений приблизительных к чувству усталости.
Переход от полусна в глубокий сон всегда был загадкой для моего ума. Невозможно уловить тот момент, когда наступает провал в сознании и ты отключаешься от реальности. Теперь стало иначе, сон означал лишь приказ, хотя сила многолетней привычки спать по ночам давала о себе знать. Чуть-чуть. Мне как бы «хотелось захотеть» сладко поспать. Почему же я должен себе в этом отказывать? Правда, сейчас было только около десяти вечера, время детское. Диван такой удобный, камин уютно потрескивает, согревает… спать.
В два часа пять минут ночи я открыл глаза. В большом шифоньере кто-то был. Слышались глухие звуки шагов, как бы перетоптывания с ноги на ногу, кряхтения и царапанья по дереву. В принципе я сразу все понял и очень обрадовался, только не мог еще поверить. Ну кто может лазить по шкафам, бормоча себе под нос всякую чушь вроде: «Пыль тут развели, грязь… тьфу… о, моль полетела! Воротничку хана…»