Мы остановились на самом первом варианте — серебристая блузка очень шла к ее серебристым же туфелькам, а светло-голубые джинсы, соответственно — к ее глазам. Расплатившись, мы, наконец, покинули шумный магазин и пошли по улице мимо фонтана. Я нес бумажную сумку с ее бирюзовым платьем, Мира несла розу.
— Что теперь будем делать? — Весело обратилась она ко мне на ходу.
— А чего бы тебе хотелось?
— Какой ты скучный витязь! Разве можно это спрашивать?
— Прости, Мира, но я просто ума не приложу, что бы тебе предложить.
— Для начала, давай найдем тут какое-нибудь укромное местечко, закрытое от посторонних глаз.
Мира увлекла меня влево и мы нырнули в прохладную тень узкой безлюдной улочки, по которой мог проехаться разве что мотоциклист. Потом подошли к огромным двустворчатым дверям, украшенным красивой резьбой. На это древнее произведение искусства был налеплен современный кодовый домофон. Я погрузил указательный палец в круглую выемку электронного замка, раздался щелчок и дверь со скрипом приоткрылась. Мы вошли в пустой высокий холл старинного многоквартирного дома и, наконец, остались одни. На белое лицо Миры легла серая вуаль полутьмы каменного подъезда, глаза ее блеснули словно вечерние звезды. Щелкнул каблучок и она приблизилась ко мне вплотную.
— Брось ты этот дурацкий пакет, — прошептала она мне прямо в ухо и я уронил пакет. Волна внезапно нахлынувшей страсти прошла по моему телу.
— А теперь, витязь, мы полетим в твой пустующий особняк с камином и кожаным диваном.
— Зачем? — Прошептал в ответ я, слегка прикоснувшись губами к ее уху.
— Мне нужно принять душ, а потом кое-что сделать.
— Что именно?
— Послушай же… Я приготовила тебе подарок, Алёша.
Нежный ветерок от ее последних слов и особенно от слова «Алёша» коснулся мочки моего уха. Я был на грани. На последней, тонкой грани мужского безумия. Но я так и не почувствовал прикосновения ее губ…
В знакомом и уже обжитом мною особняке с камином, куда мы прибыли из миланского подъезда, Ужели не было. Мира пошла принимать душ, а я решил сварить кофе на двоих. Из опыта знаю лучший способ уравновеситься — это сварить кофе. Вскоре, мы сидели на кожаном диване у выключенного телевизора с дымящимися чашечками в руках. На голове Миры было накручено полотенце и она выглядела как домохозяйка из сериала.
— Я успела соскучиться по Земле, что ни говори, а на вашей планете есть много забавного, — голос Миры звучал по-домашнему уютно. Ей теперь хотелось говорить, а мне хотелось слушать. Впрочем, я еще до конца пока не разобрался, чего именно мне хотелось.
— Здесь бушуют такие страсти, — продолжала Мира, — разыгрываются такие драмы!
— А в вашем мире, разве не бывает драм и страстей? — Спросил я.
— Бывают, конечно.
И тут она начала рассказывать мне про себя и Демьяна. Я узнал, что у Демьяна была еще с юности первая любовь к другой женщине, которая разбила ему сердце. В те времена он был романтиком и поэтом, верил в бесконечное милосердие любви. Но его ждало разочарование и он пожелал уйти в смерть. Родители и друзья отговорили его и несколько веков он пробыл в глубоком сне. Когда его разбудили, он по-прежнему не хотел жить в реальности, но уже не так сильно. Потом, дела постепенно наладились и Демьян решил начать миссию в глубокий космос. Это был верный шаг, поскольку лучшие миссионеры получаются из людей с разбитым сердцем.
— И вот однажды он наткнулся на вашу милую, голубую планетку. Затем, вернувшись домой и получив право на освоение, он в качестве его спутницы выбрал меня, как одну из нескольких предложенных ему кандидатур. Так мы и провели часть нашей жизни вместе в твоем мире, — завершила свой печальный рассказ Мириада.
«Везде одно и тоже», — подумал я и поставил пустую чашку на столик. Я, почему то, вспомнил лицо Демьяна, каким его увидел в первый раз и внутренне ужаснулся. Тень глубокой, хоть и отлично скрываемой тоски оставила свой след в его глазах на тысячи лет!
— Ты любишь Демьяна? — Вдруг спросил я, неожиданно для самого себя у Миры, но спохватился, — прости, я поспешил, можешь не отвечать.
— Отвечаю! Я люблю только саму жизнь — бесконечную, красивую жизнь, а Демьян мне просто нравиться. Впрочем, как такой человек может кому-то не нравиться?
Я ничего не ответил и вдруг вспомнил про Ставра.
— Мира, скажи, ты случайно не знаешь где учитель Ставр, жив ли он?
— На этот вопрос тебе ответит Демьян, но будь спокоен и не волнуйся так за своего учителя. А сейчас пришло время дарить обещанные подарки.