- Ты ведь понимаешь последствия любого из этих ритуалов?
Его нерешительность меня позабавила. Улыбнувшись, я отхлебнула ещё вина и, заглянув Императору в глаза, отозвалась:
- Да, вполне. Клятва Энатхо сожжет меня, если я нарушу её; Кольцо Верности будет причинять мне боль всякий раз, когда я буду думать о предательстве, и мучительно и медленно убьет меня, если я его совершу; Печать Баака приставит ко мне демона-надсмотрщика, который накажет за любое действие, совершенное тебе во вред.
По мере того, как я говорила, лицо Его Величества вытягивалось - очевидно, он и предположить не мог, что мне ведомы подробности подобных ритуалов, давно и безнадёжно запрещённых. Я улыбнулась его удивлению и мягко сказала:
- Эйтан, я все понимаю и предвидела такую твою просьбу. Чтобы сыграть в эту игру, ты должен доверять мне абсолютно; без магии подчинения это невозможно. Не раз и не два мне придётся изображать предательство. Ты должен быть уверен, полностью убеждён в том, что я играю на твоей стороне. Потому - выбери ритуал, и мы покончим с этим.
Помедлив пару мгновений, Сиятельный Император Ишшарры признался:
- Ты никогда не перестанешь меня удивлять.
Я улыбнулась, поскольку он сделал мне лучший комплимент из возможных, и призналась:
- Я постараюсь, чтобы так и было. Так что ты выбрал, в конце концов?
Змей поднял на меня глаза, и во взгляде его отразился вызов.
- Не все ли равно? Ты сказала, что примешь безоговорочно любое моё решение.
- Так и есть, - усмехнулась я, ощутив, как азарт пьянящим коктейлем забурлил в крови.
- Собирайся, - бросил Император, не отводя от меня опасного, пристального взгляда, - Самое время навестить Храм Всех Богов.
Древнее святилище, в которое привел меня тем вечером Эйтан Хитрый, предназначалось для поклонения всем божествам обоих Пантеонов и занимало весьма значительную часть Золотого Дворца. Посещать его имели право исключительно члены Императорской семьи, наиболее влиятельные пэры и несколько Жрецов, в чьи обязанности входило поддержание порядка в Храме и проведение разного рода ритуалов. Неудивительно, что, замерев на мозаичной плитке, обозначающей границу святилища, я нервничала - честь, дарованная мне, выпадала далеко не каждой женщине.
- Подожди здесь, - приказал мне Змей и растворился во мраке меж высоченных колонн.
Я осталась в полном одиночестве под вычурной аркой, обозначающей вход во святилище. Ласковая темнота громадного гулкого помещения тут же обволокла меня со всех сторон, успокаивая. Чем-то окружающая обстановка неуловимо напомнила мне Тальскую Библиотеку, вызвав смешанные, противоречивые воспоминания.
Когда глаза мои привыкли к темноте, я сделала несколько шагов вперёд, и пустота отозвалась под высокими сводами звонким эхом. Очевидно, магические светильники, стилизованные под обыкновенные факелы, были настроены на то, чтобы реагировать на звук - стоило мне переступить порог, как они, следуя за моим передвижением, начали вспыхивать, освещая путь и выхватывая из темноты отдельные фрагменты жертвенников, постаментов и кумиров.
Все вокруг буквально дышало былым могуществом, что неудивительно. Строился Храм Всех Богов в те далекие времена, когда Жрецы были важной частью политического расклада в стране, имея влияние буквально на все сферы жизни ишшаррцев. В те дни настоящие реки крови лились для того, чтобы умаслить капризных божеств. Разумеется, гуманистические веяния, медленно, но верно пришедшие в нашу страну с материка, наряду с развитием Магического Альянса сделали свое дело, постепенно сведя на нет могущество Жрецов; все же боги, сущности категоричные, непредсказуемые и жестокие, постепенно уступали место магии, силе более безопасной, и, что главное, контролируемой. Но для меня с самого раннего детства божества, или, как их ещё называли, Сущности были олицетворением безудержного, своевольного и могущественного рока, без которого, по моему разумению, человеческая жизнь теряла всякий смысл. Потому, медленно минуя любовно выделанных из различных материалов кумиров, я кланялась каждому из них, выражая свое почтение.
Когда я миновала Нижний зал, предназначенный для божеств младшего пантеона, все вокруг вспыхнуло ярким светом, отозвавшимся болью в глазах - Солнечный Дракон Энатхо, верховное божество и, по легенде, прародитель Императоров, приветствовал меня ярчайшим сиянием, хлынувшим из его глазниц. Не смея оставить без внимания такую честь - алтарь загорался далеко не для каждого - я подошла поближе к вылитому из золота мощному мужчине с красивым, волевым лицом, и встала на колени перед древней Сущностью, олицетворяющей могущество, богатство и власть. Признаться, благосклонность этого бога поразила меня: считалось, что муэти противоположны солнцу. Впрочем, людей тянет к антиподам - почему же наши творцы должны сильно от нас отличаться?
Выждав положенное время, я медленно прошла вдоль кумиров Верхнего Пантеона. Их избирали себе в покровители амбициозные люди, жаждущие власти, потому неудивительно, что среди этих Сущностей не было тех, кто покровительствовал семье, браку, домашнему уюту или памяти предков - все эти светлые чувства следовало оставить для Нижнего Пантеона.
Первый алтарь, увиденный мною, был стальным кумиром Байтака, бога войны, схватки и убийства. Ему приносились исключительно кровавые жертвы, и молились ему люди, имеющие прямое отношение к воинскому ремеслу. Вечный спутник Энатхо, Байтак, одноглазый пожилой мужчина, опирающийся на меч, вечно стоял позади Императорского трона. Кивнув ему, я пошла дальше.
Свет божественной силы высветил худощавую фигуру и сморщенное от старости лицо каменного Макита, Сущности справедливости, верности, честности и служения. Ему поклонялись Советники, евнухи, слуги и другие люди, целью жизни которых было поклонение вышестоящим. К особам такого рода отнести меня было сложно, но у алтаря этого я ненадолго остановилась, понимая, что, возможно, вскоре мне придётся взойти на него и надеть на палец зачарованное кольцо. Украшение это было сродни тем жутким перстням, которые ломали разум Советников; я знала, оно навек изменит и поработит мою волю, срастется со мною и, зная все мои думы и порывы, будет карать за любой намёк на предательство. Признаться честно, я молилась, чтобы Эйтан выбрал другой способ. Словно в ответ на мои думы, от алтаря повеяло могильным хладом, заставив поёжиться - все же, никогда мои отношения с этим божеством не были хорошими. Покачав головой, я последовала далее.
Без особого интереса я миновала деревянного кумира Ишика, коренастого и круглолицего покровителя фермеров. Также чувств моих не затронул медный Шикат, бог ремесел, огня, кузнечного дела и промышленников. Сойдя с невысокого постамента, я направилась к трём божествам Верхнего Пантеона, которым не нашлось места в Солнечном Кругу.
Предки наши считали, что женщинам не место средь мужчин, потому двух женских кумиров и установили хоть и рядом, но ниже, подчеркивая их тёмную суть. Компанию этим леди составлял бог-братоубийца, к которому я и подошла в первую очередь.
Это был глиняный кумир бога Баака, владетеля подземного царства, покровителя купцов, кочевников, путешественников, менестрелей, лицемеров и ораторов. Предстал он передо мною, как обычно, мощным мужчиной с крупными, хищными чертами лица, облаченным в звериную шкуру, символизирующую его двуличие и звериное начало.
У изображения этого божества, глубоко почитаемого мною с самого детства, я задержалась надолго. Я, в отличие от многих, не гнушалась выказать уважение тому, кто посмел соперничать с самим Солнечным Богом - для меня время, когда на землю опускала свой полог тьма, было избавлением.
Тут следует пояснить, что наши предки свято верили: зима наступает, когда Баак побеждает своего брата, Энатхо, и забирает у него власть над Ишшаррой. С другой стороны, Баак всегда покровительствовал тайной власти, олицетворяя собой могущество торговцев, которые частенько бывали недовольны решениями Императора. Потому, как ни глупо это звучит, соперничество этих Сущностей носило, в своем роде, политический характер.