8. Праклия, Никомидия, Майносы
Вечером прошли мимо города Праклии: стоит на европейском берегу, где был замучен за Христа святой великомученик Феодор Стратилат. На азиатской стороне, за морем, показывались великие горы, под которыми стоит славный град Никомидия, местопребывание мучителя Диоклетиана, императора Римского. Сей город Никомидия обагрен и напоен кровию мученическою. Еще сказывали: там есть русское село раскольническое, казаков некрасовцев, называемое Майносы, имеющее четыре часовни, попа же ни одного. На море захватила нас ночь. Море сие называется Мраморное потому, что есть на нем остров, называемый по-гречески Мармора, а по-русски Мраморный; с него много вывозят мрамору. В древности сие море называлось Фракийское, потому что по европейскому берегу его лежит великая страна Фракия.
9. Константинополь
Поутру открылся нам славный и великий град Константинополь, и показал свои турецкие мечети, подобно лесу. Потом показала обширную свою голову святая София, ныне называемая Софийская мечеть; и шли мимо города весьма медленно. Он расположен по берегу моря. Греки много между собою о нем говорили, и головами своими качали. Я же много и скорбно удивлялся: надеялся видеть древнюю столицу Греческой империи в славе и лепоте, одно чудо в свете, по громкому его званию – Царьград; но я увидал напротив своей надежды: вижу не царя городов, но раба; только и видно, что торчат турецкие мечети, подобно как из развалин. Не видно ни улиц, ни каменных больших строений, ни крашеных кровлей; но постройка видна деревянная, из досок, покрыта черепицею, слита под одну крышу; улиц совсем и не видно; местами между домов много видится древних развалин. Вот что сделала злая рука турецкая: не только свою столицу не поправляют или не украшают, но час от часу разоряют и опустошают прежнее, и не имеют о ней никакого попечения. Мы целый день плывши, уже вечером пришли в гавань, где и ночевали.
10. Подворье Афонское и церковь патриаршая
Поутру была пятая неделя по Пасхе. Мы все монашествующие наняли себе барказ, положили свои вещи, и поехали на свое Афонское подворье. И приехавши, перенесли свои вещи; там дали нам двоим комнату. Потом пошли в церковь к Литургии. Пришедши в великую патриаршую церковь, прошли в алтарь, и там стояли Литургию. По Литургии прикладывались к святым мощам и к чудотворным иконам. Во время Литургии Патриарх Константинопольский стоял на своей патриаршей кафедре, которая еще соблюдается от времен святитель Иоанна Златоустого. По левую сторону Патриарха стояли двенадцать митрополитов, также на кафедрах, но пониже патриаршей; по правую же сторону стоял архидиакон, держал патриарший крест, которым он благословлял. Патриарх стоял в мантии и в черном клобуке, а митрополиты в рясах и черных клобуках. Пред Патриархом стоял подсвечник со свещею. Литургию служил один иеромонах с иеродиаконом. По окончании Литургии, Патриарх раздавал сам антидор. Прежде подошли митрополиты, потом мы, а после все прочие христиане; и по отпуске подходили все под благословение, и мы сподобились от Вселенского Патриарха Анфима получить благословение.
11. Домы константинопольские
В понедельник, на шестой неделе по Пасхе, дали нам человека с подворья, показывать нам дома, и мы пошли разносить письма, данные нам из монастыря от игумена; и были мы во многих домах, господских и купеческих; везде нас принимали и угощали. Комнаты у них убраны прекрасно; потолки и стены расписаны и раскрашены портретами, зеркалами и разными фигурами изувешаны; полы устланы дорогими коврами; возле стен окладено пуховиками и подушками; стульев же и столов ни одного нет; принимали и угощали нас одни мужчины, а женского полу мы и не видали. Много удивлялся я тому, что комнаты убраны, а икон нет ни одной ни в каком доме. Я спросил брата: почему они не имеют икон? Хозяин дому, услышавши про икону, спросил моего брата: «А что русский отец говорит про иконы?» Мой же брат сказал: «Русский отец удивляется тому, почему у вас в комнатах нет икон».