— Я кражу разыграл, чтоб Дый свою богиню спас. Она его за это полюбила и замуж вышла! Вот как было…
— Это подлог! Не стыдно ли тебе?
— Не мог ему я не помочь, он был мне другом. К тому же всё равно богиням надо замуж выходить. Так ли уж важно, за кого?
— Что общего у вас? Не понимаю!
— Не надо о плохом. Услышал о тебе, о том, как ты прекрасна… И вот я здесь. Считай, что красотой меня ты победила.
— Пожалуйста, оставь мой остров, — сказала Пенка строго.
— Оставим вместе. Будь моей женой.
— Мне, кроме птиц моих, никто не нужен!
— Тебя могу я осчастливить!
— Зачем? Я счастлива и без тебя!
— Тебя я полюбил, лишь раз увидев!
— Уродлив и смешон ты, Чёрный Змей! Прочь уходи, не отравляй мне жизнь.
— Язык, богиня, придержи, иначе пожалеешь, — дохнул огнём на Пенку Чёрный Змей.
— Отца я позову! Тогда узнаешь, как свататься ко мне!
— Последний раз прошу, женою стань моей.
— И слушать не хочу!
— За всё тебе я отплачу! — промолвил Змей и тенью чёрной за скалу уполз.
Как туча птицы взмыли над водой, заплакали, запричитали.
— Что с вами? — Пенка их спросила. — Вас напугал ужасный Змей?
Взбежала Пенка на скалу, взглянула в зеркало воды, увидела чудовище.
— Кто это? — она испуганно спросила.
— Красавица, собою полюбуйся! Теперь такая ты! — издалека свирепый крикнул Змей.
— Я? Это я? Глазам не верю!
— Тебе за дерзость отомстил сполна, — злорадно Змей захохотал.
Богиня неутешно зарыдала, закрыв лицо ужасное руками. Никто не мог помочь ей в этом горе.
Днём Пенка пряталась в пещере, чтобы уродством не разочаровать отца и мать, не напугать сестру. Ночами плакала от одиночества. Горько и скорбно жизнь её текла.
17
Предсказанье Мокоши сбылось. У Хорса з Заряницей сын и дочка родились. Денница, непоседа звонкий, любил простор, полёт высокий. Радуница — милая резвушка, дружить умела с целым миром. Род и Лада до самозабвения внуков обожали.
Брат с сестрицей, были дружны и время вместе проводили. Друг друга с полуслова понимая, играли, пели, иногда молчали затаённо.
Денница соколом однажды обернулся, на ветку молодого дуба сел, задумался тревожно. Лебёдушкой сестрица подплыла и ласково спросила:
— О чём грустишь? Такая красота вокруг. Вода сверкает, цветёт роскошный берег, ковёр травы под дубом молодым.
— Ничто меня не радует, сестра, — сквозь слёзы он ответил. — Хочу летать я в небе выше деда Солнца, что б только звёздный ветер дул навстречу, пыль звёздная в лицо летела. Такое счастье – ощущать свободу!
— И я тебе наскучила, Денница? — сестра спросила.
— Люблю тебя, но не могу же я сидеть всю жизнь с тобою рядом. Желаю испытать свою судьбу. Мне не хватает настоящих дел, бездеятельность угнетает!
— Сходи к отцу, возможно, он тебе совет даст дельный.
— Я знаю сам, чего хочу…
— Скажи мне.
— Ещё рано…
Сорвался с ветки ветреный Денница и к Хорсу полетел с желаньем тайным. Предстал он пред отцом и молвил:
— Течение бесцветных дней я ненавижу и жажду высоты. Мечтаю по небу промчаться, чтоб только ветра свист в ушах звучал.
— Ты хочешь ехать по дороге Солнца?
— И даже выше! Желаю пролететь путём Всевышнего, чтобы все звёзды улыбались мне!
— Твои желания тебя погубят! Ты не владеешь силою огромной, что б Световиту равным быть. И с этим надо примириться.
— Попробовать хочу!
— Сломаешь дух свой слабый.
— Я чувствую в себе такую силу, что, кажется мне, всё смогу! Дай колесницу золотую, на ней помчусь я выше Солнца.
— Столь сладкой слава кажется тебе? Ты думаешь, что среди звёзд возможно быть счастливым? Ты ошибаешься! Обманчив нрав величья. Одной рукою слава возвышает, другою медленно сжигает сердце.
— Хочу, отец, сам убедиться в этом. Дай колесницу мне и золотых коней, увидишь, как я справлюсь с этим делом!