У ворог лагеря Пандавов Ашваттхаман, видя готовность Крипы и Критавармана к действию, сказал им вполголоса: «Я войду в этот спящий лагерь как Яма, бог смерти. И я надеюсь, что вы здесь никого не выпустите живым». Сотворив молитву Шиве, он вступил в обширный лагерь Юдхиштхиры бесшумной поступью; и многие невидимые существа следовали за ним тогда по левую и по правую его руку. Ашваттхаман направился к шатру Дхриштадьюмны, узнав тот шатер по отмечающим его знакам. Панчалы, утомленные битвой, крепко спали бок о бок, распростершись на земле. Войдя в шатер, сын Дроны увидел царевича, погруженного в глубокий сон, на роскошном ложе, устланном шелком и усыпанном венками благоухающих цветов. Пинком ноги Ашваттхаман разбудил Дхриштадьюмну. Проснувшись, царевич увидел сына Дроны перед собою. Он хотел подняться с ложа, но Ашваттхаман схватил его за волосы, сбросил на землю и придавил к ней, наступив ногою на грудь. Извиваясь и царапая Ашваттхамана ногтями, сказал царевич едва слышным голосом: «О сын Дроны, убей меня оружием, да обрету я царство справедливых на небесах». И, сдавленный руками Ашваттхамана, он умолк, и только хрип вырывался из его горла. «О позор своего рода, нет царства после смерти для тех, кто убивает своих наставников, — сказал Ашваттхаман. — Ты недостоин того, чтобы убили тебя оружием». И, сказав так, Ашваттхаман стал топтать своего врага, нанося ему страшные удары ногою в грудь. Так он убил Дхриштадьюмну.
От криков Дхриштадьюмны пробудились в шатре его жены и стража, но, приняв убийцу за ужасный ночной призрак, они не могли двинуться с места от страха. Только когда Ашваттхаман вышел из шатра, они подняли громкий и горестный крик. Многие витязи, пробудившись от этого вопля, поспешили к шатру Дхриштадьюмны, надев доспехи. «Ракшас убил царевича, он рыщет по всему стану!» — кричали перепуганные женщины.
Ашваттхаман между тем вошел в шатер Уттамауджаса и увидел его спящим на ложе. Наступив ему ногою на горло, Ашваттхаман обнажил меч и заколол Уттамауджаса, как жертвенное животное на алтаре. Затем он бросился дальше и, переходя от шатра к шатру, умертвил своим мечом многих спящих воинов. Покрытый кровью с головы до ног, он уподобился самой Смерти, посланнице Времени; воины, пробудившись от воплей убиваемых, видя его перед собой, в ужасе снова закрывали глаза, думая, что это ракшас, привидевшийся во сне, и гибли, беспомощные, от его меча.
Воспрянув ото сна и вооружившись, Шикхандин, пятеро сыновей Драупади и другие витязи бросились тогда на Ашваттхамана. Но, отражая удары их оружия своим щитом, украшенным тысячью лун, сын Дроны продолжал яростно разить врагов.
Один за другим пали от его руки сыновья Драупади. Сутасома, метнув в Ашваттхамана копье, устремился на него с поднятым мечом, но сын Дроны отрубил ему руку вместе с мечом, а затем нанес ему смертельный удар в живот. Шикхандин стрелою поразил его голову; приблизившись к нему, Ашваттхаман могучим ударом меча разрубил надвое сына Друпады. И великую резню устроил он среди панчалов и матсьев, одним отрубая головы, пронзая другим грудь и живот, рассекая на части сотни воинов. Земля покрылась изуродованными телами. Страшный крик оглашал лагерь. Просыпаясь от этого крика, охваченные ужасом и обеспамятевшие воины восклицали: «Что это? Кто это? Что случилось? Кто кричит?» — и гибли, поражаемые мечом Ашваттхамана, не успевая защитить себя.
Страшное смятение овладело всеми. Одни, оцепенев от ужаса, не двигались с места, другие, не придя в себя ото сна, ошеломленные нежданной бедой, в темноте резали оружием друг друга. Кони и слоны, сорвавшись с привязей, метались по лагерю, топча людей. Многие витязи искали спасения в бегстве, но у ворот встречали их Крипа и Критаварман и убивали всех без пощады. Затем оба они подожгли лагерь Пандавов с трех концов, и при свете пожара Ашваттхаман свирепствовал, как бог смерти, истребляя воинов, и тысячами гибли воины Пандавов, не в силах сопротивляться; потоки крови текли по земле. Одни ложились на землю, другие обращались в бегство, третьи пытались спрятаться, четвертые сражались, защищая свою жизнь, пятые, обезумев, резали друг друга — и все они гибли в той ужасной ночной резне.
Вопли ужаса и стоны умирающих, оглашающие окрестности, постепенно затихали, и, прежде чем наступила полночь, вновь воцарилось безмолвие в лагере: все огромное войско Пандавов отправил в обитель Ямы, бога смерти, сын Дроны. Ракшасы и пишачи и ночные животные, поедающие падаль, радуясь, заполнили тогда мертвый лагерь, залитый кровью. Ашваттхаман, Крипа и Критаварман удалились оттуда до наступления утра и направились к озеру Двайпаяна, где оставили они умирающего Дурьодхану.
Прибыв туда, они увидели, что жизнь еще теплится в теле повелителя Кауравов, но готовится отлететь каждое мгновение. Соскочив со своих колесниц, трое витязей обступили Дурьодхану, мечущегося в предсмертных судорогах. Вытерев рукою кровь с чела царя, Ашваттхаман со слезами на глазах сказал: «Позор Кришне и Арджуне! Ты убит бесчестными врагами. Где найдем мы покой и счастье без тебя? В горе будем скитаться мы по земле. Но ты взойдешь на небеса, куда удалились храбрые, погибшие в битве. Приветствуй там своего наставника и скажи ему, что Дхриштадьюмна убит мною. Обними Карну, Бхуришраваса и других отважных витязей, предшествовавших тебе в пути на небо».
Затем, обращаясь к уже бесчувственному телу, Ашваттхаман сказал: «О Дурьодхана, если теплится еще в тебе жизнь, внимай словам, приятным для твоего слуха. Только семеро из войска Пандавов остались в живых, из нашего войска только мы трое. Убиты все панчалы и матсьи и сыновья Драупади; месть за свершенное зло поразила их. Пятеро братьев, Кришна и Сатьяки избегли гибели, но нет теперь детей у Пандавов! Ночью я перерезал всех в лагере Пандавов во время сна!»
От этих слов, веселящих его сердце, Дурьодхана пришел в себя и сказал: «Ты свершил то, что не удалось ни Бхишме, ни Карне. Теперь я чувствую себя равным Индре, повелителю богов. Будьте счастливы вы трое! Да сопутствуют вам удача и процветание. Мы встретимся снова на небесах». И повелитель Кауравов умолк, душа его вознеслась на небо, и только тело осталось на земле.
На рассвете возничий Дхриштадьюмны, единственный, избежавший гибели в ночной резне, достиг берегов Огхавати и предстал перед Юдхиштхирой, чтобы поведать ему об истреблении его войска. «Сыновья Драупади убиты, о царь, — сказал возничий, — и сыновья царя матсьев заколоты во время сна в своем лагере. В эту ночь, о царь, войско твое погибло, истребленное жестоким Критаварманом и Крипой, сыном Готамы, и подлым Ашваттхаманом. Как лес, вырубленный топором, полегла твоя рать; я один спасся, с трудом ускользнув от Критавармана, когда он был отвлечен другими беглецами».
Пошатнулся Юдхиштхира, пораженный страшной вестью; Сатьяки поспешил поддержать его, и Бхимасена с Арджуной, выступив вперед, подхватили его под руки. «Увы, победив врага, мы оказались побежденными! — воскликнул Юдхиштхира. — Воины наши погибли, как путники, пересекшие бескрайний океан и утонувшие по собственной беспечности в маленькой речке. Что станется с Драупади, когда услышит она о смерти своих сыновей и братьев!» Обратившись к Накуле, он повелел: «Ступай и приведи сюда несчастную царицу!» Сам же он вместе с остальными отправился к месту ночного побоища.
Вступив на это проклятое поле, ужасающее взор, Юдхиштхира увидел тела своих родичей и друзей, обезглавленные, изрубленные на куски и залитые кровью. Не в силах вынести такое страшное зрелище, царь и его спутники упали на землю, лишившись чувств от ужаса и горя.
Накула вернулся между тем из Упаплавьи с царицей Драупади. При виде мертвого лагеря содрогнулась царица, как платановое дерево под порывом бурного ветра, и рухнула в беспамятстве на землю. Бхимасена поднял ее, утешая и ободряя. Тогда сказала Драупади, заливаясь слезами: «Горе жжет меня, как огонь, с тех пор как дошла до меня весть о том, что спящие витязи убиты проклятым сыном Дроны. Если не пожнет он плоды своих позорных деяний, если не лишите вы жизни этого презренного и его соратников, о Пандавы, я останусь здесь навсегда и не буду вкушать пищи, пока не придет ко мне смерть». — «Не печалься, царица, — отвечал ей Юдхиштхира. — Твои сыновья и братья встретили смерть, как подобает воинам. Сын же Дроны скрылся в отдаленные леса, и ты не властна в его жизни, о Драупади!» Тогда Драупади обратилась к Бхимасене: «Вспомни о долге кшатрия! Убей презренного Ашваттхамана, неодолимый в битве, как убил ты когда-то моих преследователей в столице Вираты! Только это утешит меня в моем горе!»