Догорел факел, и ребят снова плотно обступила тьма.
Радостное возбуждение угасло вместе с огнем. Усталость и голод валили с ног.
Прилегли отдохнуть. Все молчали. Слышно было только тяжелое дыхание. Тугие толчки крови гулко отдавались в висках.
Холод быстро сковывал руки и ноги, подбирался к сердцу.
«Лучше идти, чем мерзнуть», — подумал Лан, но сил подняться у него не было.
Шум в ушах не проходил. Шум в ушах и голодное бурчание в животе.
— Там что-то шумит, — сказала Муна.
Лан и Зурр прислушались. И правда, что-то чуть слышно шумело впереди.
Один поворот, второй, третий — и за каждым следующим шум становился слышнее, заполнял собой все пространство пещеры. Уже можно разобрать — это шумит вода, падая с высоты.
Напуганный волк отказывается идти дальше, рвется с привязи. Муна старается успокоить его.
У крутого спуска ребята остановились. Мокрые камни стали скользкими. Куда идти дальше?
Вдруг Лан потерял опору и заскользил вниз. Несколько раз он больно ударился о Невидимые выступы и наконец с шумом плюхнулся в черную, с чуть заметными серебристыми бликами воду.
Не падение, не боль от ушибов, не опасность ошеломили его. Падая, он выпустил из рук чудесную Вещь Ауна. О горе ему!
Сверху доносились встревоженные голоса Муны и Зурра. Ребята окликали его. Он не отвечал. Стоя по пояс в воде, он в отчаянии шарил вокруг руками. Ему удалось найти лишь толстые палки, крепко перевязанные жилками, — вот все, что осталось от чудесной Вещи.
Лан завыл, застонал, призывая на себя наистрашнейшие из страшных кар злых дивов ночи. Он бился головой о скользкие равнодушные камни, колотил себя кулаками по лицу и груди. О горе! Он не сберег для людей великую мудрость, не донес чуда, рождающего огонь. О, лучше бы ему умереть!
Напуганные ребята, затаив дыхание, слушали горестные вопли Лана.
Когда отчаяние немного притупилось, к Лану вернулась способность воспринимать окружающее. Руками он ощупывал скользкие скалы, под ногами было твердое каменистое дно подземной реки. Была она неглубокой и не очень быстрой.
Где-то неподалеку в темноте падала вода, с мягким шумом плескалась на невидимых ступеньках, а тут уже текла она спокойно, и даже почему-то было не так темно, как будто вода могла источать свет.
Мальчик сделал несколько шагов по течению и задел головой о камни свода.
Неужели вода уходит под скалу? Лан нагнулся к самой поверхности воды и заметил, что вода впереди ярко блестит и серебрится.
— Дыра, там дыра! Там свет! — крикнул Лан. — Сюда! Скорее сюда!
Первым в воду скатился Зурр, за ним Муна с отчаянно вырывающимся волчонком на руках.
По пояс в обжигающе холодной воде брели они навстречу ярким бликам, разглядывая с удовольствием сумеречно освещенные скалы и живые говорливые струи черной воды с бегучими серебристыми блестками.
Вон впереди широкий поворот. Речка разливалась вширь и мелела.
Яркий, ослепительно яркий свет ударил в глаза. Ребята остановились: больно стало глядеть.
В широкое отверстие скалы вольно струился непрямой, отраженный солнечный свет.
Они еще не верили, что вырвались из тьмы гигантской пещеры, как не сразу верит в свободу птица после долгой неволи.
Жадно глядели на зеленую траву, на орла в синем небе, щурились на яркое солнце и смеялись или плакали. Разве тут разберешь?!
В радости Муна выпустила волчонка, и он первым оказался на зеленом берегу речки, вырывавшейся из-под мрачных скал на вольный воздух, на простор.
О Солнце! О добрый див Солнце!
Ты несешь тепло и свет и крохотному муравью, и злому тигру, и нам, людям. В добре своем ты для всех одинаково. Твой свет прогоняет ночь и будит цветы.
Когда ты сияешь — радость царит вокруг.
Когда щедры твои лучи, земля хороша и плодовита.
О, если бы ты не пряталось на ночь, злые дивы подохли бы.
О великий див Солнце!
СТРАНА МЕЧТЫ, СТРАНА ПРЕДКОВ
Только теперь, выбравшись на зеленый берег, ребята почувствовали, как они смертельно устали.
Израненные ноги, едва отогревшись от студеной воды, нестерпимо заболели.
Несмотря на это, Зурр мгновенно заснул прямо на берегу, у самой воды. Лан, закрыв глаза и привалившись к корявому стволу дерева, мерно покачивал головой из стороны в сторону, как будто продолжал брести в глубокой воде.