— Ты еще не готова?! — полуспросил-полувозмутился Григорий Маркелович. — Ты на часы глядела?
— Ой, Гриша, я еще не решила, в чем идти! — с досадой на лице ответила жена, выразительно махнув при этом рукой. — Дай мне еще пять минут.
— Ладно!бросил Сильин и прошел в свой кабинет. На левом крыле его большого письменного стола лежала толстая пачка одинаковых книжек. Сильин взял одну из них и положил ее в свою черную кожаную документную папку. Присел в кресло, подумал о чем-то, глянул на свои часы и тут же вскочил и вернулся в гостиную.
Жена была уже одета. Длинное платье темно-изумрудного цвета, украшенное большой брошью-ящерицей, изящно подчеркивало ее чуть полноватую фигуру.
— Гриша, я не могу свои духи найти. Ты не видел? Григорий Маркелович пожал плечами.
— Я же не спрашиваю тебя, куда подевался мой одеколон! — ответил он и тут же насторожился, услышав шум, доносившийся из комнаты жены.
— Это Клава, домработница! — объяснила жена.
— А разве у нее не выходной?
— Я попросила ее сегодня прийти, а выходной у нее будет в понедельник.
— Ну так у нее и спроси про духи, может, она их видела! — уже более дружелюбно посоветовал Григорий Маркелович.
Жена позвала Клаву. Та зашла в гостиную со щеткой для чистки ковров в руке — старая, сгорбленная, седая старушка, уже пятнадцать лет проработавшая у них.
— Да сын ваш унес куда! — ответила она на вопрос о духах и одеколоне. — Барышне какой подарил, может быть, вы ж ему денег не даете, а подарки нынче сами знаете почем.
Сильин подумал и согласился с предположениями домработницы Клавы. И тут же снова заторопился, случайно попав взглядом на настенные часы.
— Ну, Полечка, — взмолился он. — Мы же катастрофически опаздываем, прямо авария какая-то с тобой!
— Ну, пошли-пошли! — Поля выскочила в коридор, нагнулась, чтобы отыскать или выбрать туфельки, а муж уже открыл двери на площадку и, держа их открытыми, стоял и ждал, подгоняя жену взглядом. Наконец спустились и сели в машину.
— Я же обещал там быть в полпятого! — повторял жене Сильин и смотрел недовольно на свои часы; упрямо показывавшие пять минут шестого. — А еще ехать!
— Да через десять минут будем, Григорий Маркелович! — попробовал успокоить его шофер.
Сильин замолчал.
Так и промчались те десять минут, что были они в дороге.
Остановилась машина у ресторана «Столица».
Ничего не сказав шоферу, Сильин выбрался из «ЗИМа», подал жене руку. Поднялись по ступенькам и оказались в фойе, посреди которого росла пальма с листьями-пятернями. Слева за темным деревянным барьерчиком виднелся пустой гардероб — ненужный в такое теплое время.
Отдышавшись, Сильин подошел ко входу в зал, нашел взглядом метрдотеля, поманил его пальцем.
— Слушаю вас? — вкрадчиво спросил тот, приблизившись.
— Я заказывал банкетный стол на шесть персон на фамилию Сильина.
— Секундочку… — метрдотель, кругленький и в то .же время каким-то странным образом стройный мужчина с тонкими, словно нарисованными усиками, вытащил из кармана блокнот и, полистав его, остановился на одной испещренной мелким почерком страничке. — Сильин, шесть персон, есть, пойдемте; я вам покажу стол!
И метрдотель чуть семенящей походкой увлек за собою в зал Сильина и его супругу.
Необычный, чуть вытянутый восьмигранный стол располагался в самом тенистом уголке ресторанного зала. Отделен он был тремя кадками с молодыми финиковыми пальмами, которые в это время были в Москве чрезвычайно модными.
— Вот, видите, — говорил-пел метрдотель, остановившись у стола. — Сервировочка уже в порядке. Проверим заказанное меню! А вы присаживайтесь, присаживайтесь!
И метрдотель услужливо усадил пришедшую пару, потом снова заглянул в свой блокнот.
— Так… — он сделал паузу, потом стал читать. — Закуски холодные: салат картофельный с крабами, маслины, правильно?
Григорий Маркелович кивнул.
— Продолжим. Горячие закуски: судак орли, почки, жаренные в масле… вот тут, во вторых блюдах замена, к сожалению… вы заказывали кижуча отварного, но, к сожалению… кижуч не очень хорошего качества, и я рекомендую вам взять муксуна жареного с картофельными крокетами вместо гарнира… а?
Григорий Маркелович пожал плечами, повернулся к жене.
— Хорошо, — мягко произнесла Поля, которой не хотелось надолго оставлять метрдотеля в неудобном положении.
— Отлично, — обрадовался метрдотель. — Из супов три солянки сборных мясных по-ленинградски, два супа картофельных с осетриной и одна похлебка по-суворовски с расстегаями, это для вас, наверно?