— Ну что, — вдруг, бросив взгляд на свои ручные часы, обратился к Павлу товарищ Павлюк. — Ваш поезд через час. Как бы не опоздать…
— Поезд? — переспросил удивленный Павел, ничего ни о каком поезде не слышавший.
— Ах, извините, не сказал вам! — спохватился товарищ Павлюк. — Ваш поезд на столицу… Вам же говорили, что вас там ждут?..
Павел кивнул.
— Ну вот… — развел руками Павлюк. — Жалко, что так мало побыли у нас в Манаенковске, но кто знает — может, судьба еще занесет сюда… Будем рады.
После этого товарищ Павлюк вызвал по телефону машину и самолично сопроводил Добрынина вниз по мраморной лестнице.
И автомобиль, и шофер были те же. На этот раз Павел и шофер даже поздоровались друг с другом как старые знакомые.
Ехали снова молча. Но теперь и самому Павлу не хотелось разговаривать. Он все еще разглядывал город, удивляясь его виду.
— Скоро проедем мимо нашего театра! — с гордостью произнес шофер.
Павел приготовился.
Но театра они так и не увидели из-за того, что дорога впереди снова оказалась перекопанной по той же причине прокладывания вакуумного мусоропровода. Шофер еще раз кратко выругался и окольными путями отвез Павла на вокзал, где и посадил его на ожидавший отправления поезд.
Павлу поезд понравился: состоял он из локомотива и всего двух пассажирских вагонов. Потом, правда, перед самым отправлением, к составу подцепили еще какойто вагон, но рассмотреть его не удалось.
Приятно стучали колеса, а Павел сидел в своем купе и глядел в окно на уходящий, затухающий день.
Завтра начнется новый день, и то, что Павел встретит этот новый день в пути, казалось замечательным и многозначительным.
В купе зашла молодая женщина в железнодорожной фуражке — принесла чай.
— Скажите, а бублики у вас есть? — спросил у нее Павел.
— Да что вы, товарищ! — удивилась женщина. — Откуда здесь бублики?
Павел кивнул, поблагодарил за чай, отпил глоток и понял, что чай не сладкий, но спрашивать эту женщину о сахаре не захотел.
Женщина зашла через полчаса с пачкой газет.
— Читать будете? — спросила она.
— Буду, — ответил Павел.
— Три хватит? — спросила женщина.
— Хватит, — сказал Павел.
Железнодорожница отсчитала три газеты и, положив их на столик, ушла.
Пока в купе горела тускловатая лампочка, неизвестно откуда питавшаяся током, Павел внимательно читал принесенные газеты и узнавал из них такое множество всего, что представление его о жизни и о своей Родине расширялось с каждым прочитанным словом. И возникало ощущение, что едет он в поезде посреди огромного строящегося города-гиганта, где люди хотя пока и не живут, но уже вовсю работают, побивая всякие мировые рекорды в областях бурения, угледобычи, выпечки хлеба и плавки разных металлов.
Немного устав от чтения, решил он рассмотреть в одной из газет лица новых орденоносцев, награжденных в Кремле, и только поднес он к глазам этот групповой фотопортрет, как лампочка в купе потухла. За окном тоже уже было темно, и, отложив газеты на столик, улегся Павел на нижней полке и, накрывшись теплым ватным одеялом, заснул.
Глава 6
Тропинка вела ангела все дальше и дальше, пока не вывела к соседствовавшей с лесом деревеньке. Вывела, а сама нырнула в фунтовую дорогу и растворилась в ней. Дорога эта была для деревни единственной улицей, потому что все избы, а было их не больше двух десятков, своими окошками выходили на нее. Дальше, за деревенькой, дорога бежала вдоль лугов и где-то там, среди них, терялась.
«Ну вот и первое жилье!» — подумал ангел.
Близился вечер. Во дворе ближней избы женщина развешивала для просушки выстиранное белье.
Ангел подошел к забору и поздоровался, а она, окинув подошедшего взглядом, забежала в дом, так и не ответив на приветствие.
Ангел было развернулся, чтобы идти к другой избе с просьбой о ночлеге и пище, но тут его окликнул мужской голос.
— Подойди-ка! — крикнул невысокий мужичок в полотняных штанах и подпоясанной шнурком холщовой рубахе серого цвета. — Ты беглый, че ли?
Ангел подошел.
— Мне бы переночевать… — сказал он, глядя в лицо хозяина вполне дружелюбно.
— Беглый… — проговорил задумчиво мужичок, оглядывая красноармейскую форму ангела. — Ну заходь!
Пол в сенях из-за нанесенной сапогами грязи казался земляным. Хозяин сам разулся и ангелу сказал сапоги снять, да вдруг заметил, что гость-то босиком пришел. Удивился, порылся в сундучке, стоявшем тут же, достал худые короткие сапожки и протянул их ангелу: «Надень-ка!» Ангел послушно надел, потопал в них по полу.
— Ну как? — глядя на ноги гостя, спросил хозяин.