На фоне видавшей виды портовой инфраструктуры Шохеймару уже не кажется таким уж потрепанным. Наше судно еще огого.
- Уже решили что будете делать дальше? - спросил Юки после того, как судно пришвартовалось.
- Ага. Снимем тут дом и будем жить, - поделилась я. - Братик напишет письмо в свою Коноху и запросит инструкции. Потом, когда ему скажут что делать, пойдет туда сам, скорее всего пройдет все допросы, докажет что не дезертир и не нукенин, меня в гости пригласит. Ну или я отправлюсь его вытаскивать и наводить шухера. Да шучу, я бро, не надо на меня так зыркать. Ты и правда веришь, что я способна устроить большие неприятности дедуле Хирузену?
- Почему ты называешь цучикаге Ооноки-самой, а про хокаге так фамильярно говоришь? - обиделся вдруг Умино.
- Так Ооноки-саму я лично видела и чуть не описалась какой он страшный, - призналась я, ничуть тому не смутившись. Все как есть. - Вот знаете, я вроде как сенсор контактного толка, обычно не коснувшись человека его чакру не чую, а с цучикаге мне в одной комнате находиться тяжело, такая от него моща исходит. Подавляет он. Ну а с Сарутоби Хирузеном я не встречалась, страшный он или нет - не знаю. По твоим словам, бро, он добрейший дядька, уважать его есть за что, а вот бояться пока нет. А раз не боюсь, то между своими можно по-простому говорить. В лицо хокаге я хамить не стану, не настолько же я дура.
- Мы с Бьючи-саном поселимся в гостинице поближе к докам, где будет судно, - поведал капитан. - Будет нужна помощь, сможете нас найти, но дам добрый совет держаться стороной. Мы не хотим вас подставлять. На связи с нукенинами Кровавого Тумана в деревне Скрытого Листа точно будут смотреть с неодобрением.
- Поздно, - обозначил проблему Миура. Как всегда, уложив ее в одно слово.
- Точно, поздняк метаться, - согласилась с ним я. - Во время допроса все равно АНБУ всё вытянет. Но ты прав, Коху-сан. Нечего провоцировать безликих. Одно дело вместе спаслись и разбежались, другое продолжили общаться, как братва. Хотя вы все реально мне как семья, сейчас всплакну на расставании, - сказала от чистого сердца, как есть, если не не считать Фуму Тадасу, он даже на роль урода без которого в семье не обойтись, не тянет.
Первыми корабли в порту, как выяснилось, всегда встречают чиновники. Местная таможня, у которой поджилки затряслись при виде нукенинских протекторов и зубастой рожи Сумидаре Бьючи. Налог, портовый сбор, с шиноби-отступников взяли по самой нижней планке. А пока жирный таможенник и парочка его верзил-помощников тряслись от страха перед шиноби, мы с братишкой, вассалом и балластом по тихому спустились на воду с другого борта. И Фумито и Тадасу тащил Миура-сенсей. Не, я бы тоже их обоих унесла, но совсем нелепая картинка со стороны бы вышла.
Специалист по гендзюцу на контакт все еще не шел, но внезапно проявил зачатки адекватности и не спорил пока мы его ссаживали на берег. Ненадолго, правда, до первой подворотни, в которую мальчишка шустро юркнул и дал стрекача. Придурок.
- Туда ему и дорога. Сам он без нашей помощи блокировку не снимет, - решила я. - Отступник недоделанный.
- Ты бы и правда ему помогла, сестренка? - удивился братик Умино.
- А то! Пример рыхлого Эндо показал, что всегда хорошо, когда есть подопытный ублюдок, на котором можно испытать методику снятия блокировки. Не удивлюсь, если Фума потому и драпанул, что тоже просчитал, в чем его ценность. Он слегонца двинутый и вообще ссыкло, но кое-что соображает.
Через полквартала дорогу нам заступили пятеро мутных личностей. Посмотрели на великанский рост самурая, на мечи у каждого из нашей компашки и без слов отступили.
- Эй, стопэ, фраера! - окликнула я их. - Не менжуйтесь, я только спросить.
Шпана явно была на измене, но поняла, что шансов убежать от нас у них почти нет, выбрала одного самого рахитичного, в восемь рук вытолкнула его нам на растерзание и начала отползать. Вот кого мне не хватало в столице Страны Грязи. Большого грозного взрослого самурая, который одним лишь своим видом решает любые проблемы, связанные с тем, что я ребенок, маленькая девочка, мечта педофила.
- А, это, что нужно-то? - заикаясь спросил тощий мужчинка под тридцать, насквозь пропитой и вонючий, как я после недели отсидки в самурайской камере.
- Мы, фраерок, тут недавно. Хата нам нужна. Чистая, в тихом месте. Чтобы всяких стукачей поменьше, - на язык улиц я перешла легко и непринужденно. Он мне дается намного проще, чем так называемая “приличная” речь.