– Потому что тебя так зовут. – Было сложно понять, для кого она твердит таким успокаивающим тоном: для него или себя? – Май, помнишь, как совсем недавно ты пришел ко мне, когда мне было плохо? Ты не отвернулся от меня, когда я хотела уже распрощаться со всеми вами и сбежать из замка, ты помнишь, как нашел меня тогда… В лесу?
– Нет, это не я… – вспыхнул юноша, слегка впав в растерянность.
—Это ты, Май – сказала девушка, слегка улыбнувшись. Не смотря на это, ее пальцы твердо были сжаты в кулаках, а по рукам стали проблескивать ледяные узоры, – Май, поверь мне, ты действительно самый лучший и самый прекрасный собеседник из всех тех людей, которых я знаю. Ты мой лучший друг, Май, а друзья не могут быть монстрами.
Девушка максимально приблизилась к юноше, смотря в его ярко горящие глаза. Леон с замиранием сердца наблюдал за каждым её движением, боясь того, что же произойдет дальше, но принц чуть было не ахнул: Амалия, широко раскрыв руки, полностью покрытые разнообразными восхитительными узорами, потянулась к Маю. Обхватив руками горящего юношу, девушка почувствовала, как ледяные узоры стали таять от огня, который покрывал все его тело. Однако, она только сильнее прижала Мая к себе:
– Всё хорошо, я рядом, всегда!
Юноша долго стоял, потрясенный действиями девушки. Все люди тоже столпились, разинув рты. Огонь взбудораженного парня начал угасать, и он в чувствах прижал к себе девушку в ответ и расплакался. Амалия создала холодную силу, которая дарила всему телу Мая облегчающую прохладу.
– Прости… – только и смог выдавить из себя остывающий юноша, сквозь вырвавшуюся истерику.
– Тише, всё хорошо, не вини себя, – у Амалии немного подкашивались колени, и, обнявшись, они сели на каменный пол перехода.
Амалия увидела улыбающегося графа и озарила его своей улыбкой в ответ.
Абсолютно все жители были повергнуты в шок от того, что могли делать странные путешественники. Многие из детей смотрели на них с округленными, то ли от испуга, то ли от завораживающего зрелища, глазами, а кто-то попросту снимал все это на видеокамеру, чтобы показать знакомым. Но тут Леон быстро развернулся ко всем зрителям лицом, как актер после удачного спектакля, и поднял руку. Его глаза засветились фиолетовым цветом, и подземный переход погрузился во тьму. Только мерцал неяркий свет от Амалии и Мая, из чьих глаз также просачивались два оттенка: белый и оранжевый.
Девушка стала смотреть на то, как из руки Обсидиана сиреневой пеленой появляется дым, а его золотые глаза также приняли такой оттенок. Постепенно у всех людей глаза стали наполнятся фиолетовыми, сиреневыми и пурпурными красками. Теперь тьма была покрыта полностью фиолетовым цветом, и тут Амалия услышала монотонный успокаивающий голос принца, который говорил на неизвестном ей языке:
– Potestate tenebrarum, hypnosis, et mens, ego praecipio, quod vestri memoria mea sunt. – Люди стали тихо повторять за ним непонятные девушке слова.
– Не знал, что он может забирать себе воспоминания.
– Что? – девушка с непониманием посмотрела на юношу.
– Он говорит: «Властью тьмы, гипноза и разума я приказываю, чтобы ваши воспоминания стали моими». Ты разве этого не слышишь? – Май вопросительно посмотрел на девушку.
– Я слышу только неизвестные слова, – Амалия взглотнула.
Юноша замолчал, не зная, что и добавить.
Внезапно лампочка стала вновь залила переход ярко-желтым цветом, а люди лишь продолжали свои маршруты. Кто-то посмотрел на наручные часы, крикнув:
– Боже мой, да я же опаздываю на сеанс!
Только Амалия с Маем успели подняться, как люди снова понеслись, расталкивая друг друга. Никто уже не смотрел на них с тем былым испугом. Сквозь толпу к магам пробрался Обсидиан, надев на себя за это время капюшон. Амалия и Май решили пока что не задавать вопросов принцу про его необычайное умение заменять воспоминания людей. Они старались не отставать от быстрого темпа графа, пока не покинули это душное и мрачное подземелье.
Амалия шла по городу, с жадностью смотря на фонарные столбы, на то, как светятся дома, состоящих из бесчисленных окон людей. Она вглядывалась, как ярко сияют разноцветными огнями городские магазинчики. Девушка так и хотела остановиться у одной из витрин, рассматривая каждый сантиметр из-за стекла.