В месте, где должно было находится сердце, теперь была дыра, от которой пахло гнилью. Сморщив нос от этого, Май не отошёл от него. Бонфаер же ушёл на другой конец комнаты, с ужасом смотря за происходящим.
– Все будет хорошо… – говорил ему юноша, – ты держись, только держись!
Ведьма подошла к Богу, и скривив лицо, посмотрела на рану. А затем взяла шпиц с зелёным отваром и воткнула иглу прямиком под кожу, к вене. Когда зелёная жидкость попала в кровь магу, тот успокоился. Вены стали чуть менее заметными, но все же продолжали пульсировать.
– Сейчас ему нужен покой. – Мягко сказала девушка Маю, который с грустью в глазах смотрел на все это.
– Сколько он ещё протянет? – Май поднял глаза от травы, которая подсвечивалась цветных фонариков, висящим на входе в домик.
– Точно не могу сказать… – Начала говорить Люсиль. – Может неделю, может день. Все зависит от того, насколько он бурится с болезнью… – она подняла глаза к юноше. Они стояли у входа, облокотившись об стены.
– Он говорил, что сможет побороть эту болезнь, как только найдёт членов своей семьи. – Май посмотрел в кошачьи глаза девушки, которые светились в темноте.
– И нашёл? – она приподняла бровь, улыбнувшись и обнажив клыки.
– Ну, да… Вроде… – Май бросил взгляд на Бонфаера, который сидел поодаль них. – Бонфаер его брат, которого он потерял несколько веков назад. Но…
Девушка, даже окинув взглядом огненного принца, начала шептать:
– Ты ему не доверяешь?
Немного подумав в своей голове, Май поднял чёрные глаза в небо, сказав:
– Не знаю. Ему доверяет Обсидиан, а это главное. – сказал он с неуверенностью.
Девушка отодвинулась от огненного мага, сузив кошачьи глаза. Май иногда смотрел на них украдкой, думая, а есть ли у ведьмы хвост?
Он стал смотреть на то, как деревенские жители ходят парами, держа в руках светящиеся, бумажные фонарики. Они были одеты все в праздничные одежды, на их устах были улыбки. Май смотрел на всё это с каменным лицом. Он не мог понять, почему они все так счастливы.
– Может, стоит развеяться? – предложила ведьма, наблюдая за взглядом молодого парня. – Как-никак, а ведь такой праздник! – она улыбнулась и её кошачьи зрачки округлились, превратившись в человеческие.
Май пожал плечами, смотря на уходящие огоньки. И, может девушке показалось, но в его черных, как уголь, глазах, словно мелькнул огонек. В душе она почувствовала облегчение, когда юноша ответил ей:
– Почему бы и нет? – а потом он кинул взгляд на дверь. – Но, кто проследит за ним?
Девушка подошла и начала шептать неизвестные для Мая слова. Её кулон на шее засветился, как и полагалось магическому амулету, и из него на дом перешёл полу-прозрачный свет. Он охватил весь дом полностью, а затем исчез.
– Это защитный купол. Только я могу пройти через него или рассеять чары. – сказала ведьма, улыбнувшись.
– Хорошо. Бонфаер, не хотел бы ты…? – он обернулся. – А где он? – рядом с ними никого не было.
Люсиль подошла ближе, смотря вокруг.
– Ты говорил, что он его брат. Почему-то я не вижу в нем братской любви. – она нахмурилась.
Май пропустил этот вопрос мимо своих ушей. Выйдя за аккуратный заборчик, они стали идти по кирпичной дорожке. Чем ближе они были к центру деревни, тем светлее на улице становилось от горящих фонарей. Люди сновали тут и там, улыбаясь и о чем-то оживленно болтая.
Девушки были одеты в простые платья, а на их головах были одеты венки из горящих растений. Когда они танцевали, кружась в хороводе, то от венков вверх струились искры, как от костра.
Ведьмаки из волшебных палочек выпускали в небо голубые полосы, которые взрывались в небе, образовывая танцующие фигуры. Май впервые был на подобном празднике.
– Почему всё так? – начал он говорить, смотря на полосы, превратившихся в колибри. – Почему люди так счастливы возрождению второй Богини?
Белокурая знахарка, смотря на кружащихся девушек, начала говорить:
– Понимаешь… – она не знала, как подобрать слова. – Когда всех богинь по перебили Пожиратели Света, то наш мир погрузился во тьму. – её взгляд устремился куда-то вдаль. – Жители Фэиритауна боялись выходить из своих домов, выпускать детей. Несколько столетий мы не видели солнечного света… Была лишь тьма, повсюду. И люди становились всё более и более холодными, черствыми по отношению к друг другу. Многие погибли. – она смотрела на тлеющее пламя, которое меняло цвет. – Все мы стали более слабыми, одинокими… Злыми. Все магические существа, собранные под куполом и спрятанные от людей теряли свою магическую сущность. Для нас эти множество Богинь были не просто божествами, а чем-то более значимым. Они помогали нам не забыть, кто мы такие есть. – Из малинового пламя окрасилось в голубой цвет. – А теперь прошелся слух, что появилась вторая Богиня света и Луны. Все мы это почувствовали, словно прилив сил окатил нас. – она подняла глаза и посмотрела на Мая. – И сейчас у меня в груди есть ощущение, что не всё потеряно. Добрую магию ещё можно спасти.