Пальцем по конечку бьёт
К зубам плотно прижимает,
Губы мягко напрягает,
Следом музыка звучит,
Над базаром звук летит.
Он даётся даром: злым,
Добрым, мягким и простым.
Всякий музыке той рад,
Нищий, или кто богат
И от щедрости души,
В шапку ту кладут гроши.
В стороне армянский ряд,
Продают в нём виноград,
Гроздья сладкие свисают,
Осы жёлтые летают,
Там армяне вкруг сидят
И мордовский мёд едят.
А базарный надзиратель,
Я скажу тебе читатель,
Не сейчас, а и тогда,
В те далёкие года,
Чин такой в Укеке был,
За порядком он следил,
Спор торговый разрешал –
Плетью кожаной стегал,
За неправые дела,
Чтоб торговля чинно шла.
Был на улицах смотритель,
Всяких дел распорядитель,
Он за чистотой следил,
Чтоб никто, там не сорил,
Не выплёскивал помои,
Или, скажем, что иное
На дорогу не бросал,
Стоков вод не засыпал,
Чтоб дороги подметались,
Чтоб на них не просыпалась
Кладь с навьюченных возов.
Он без всяких лишних слов
Ротозеев штрафовал,
То есть, с них деньгу взымал,
И был град ордынский чист
И опрятен, и лучист.
О том в книгах написали.
Купцы много повидали,
На земле изящных мест,
Наш Укек вошёл в их текст,
Град привёл их в изумленье
Нам сегодня в поученье
Как в градах сегодня жить
И, понятно, не сорить.
12
За Сенным квартал рабочий,
Кто до дерева охочий,
Сани делает, возки,
Для богатых сундуки.
Кузнецы железо греют,
Над котлом с водой потеют,
Закаляя мундштуки,
Что не любят скакуны,
Кольца молотками гнут,
С тех колец кольчуги шьют.
А у печек стеклодувы,
Вставив трубки чинно в зубы,
Крутят белые шары.
Выйдут из шаров дары,
Повезут их за моря,
Где кончается земля,
Чтоб Укек всяк в мире знал,
По поделкам узнавал,
А укекские купцы,
В этом деле молодцы.
Работной квартал не новый,
Нет, на вид он не торговый,
Дух ремесленный стоит,
В нём из труб дымок бежит.
Если записи не врут,
«Русским» здесь его зовут.
Ну а дальше, по горе
В златоглавой вышине
Купола церквей видны
А на куполах кресты.
Православный монастырь
Здесь гнездо на склоне свил.
В его кельях жизнь кипит,
Стон молитвенный стоит.
И привратник у ворот,
Смотрит кто, зачем идёт?
С доброй целью – пропускает,
А с недоброй – провожает
Прочь от храмовых ворот
И совет на путь даёт.
В общем, то ещё не Русь,
Ей пока заказан путь
К крутым волжским берегам,
Здесь владычествует хан,
Хотя русские здесь жили,
Их дома в Укеке были.
Чаще в звании купца,
Знатока ли ремесла,
Или в качестве раба,
Если подвела судьба.
Рабство было здесь не новость
Если хочешь, даже гордость
У сановника была,
Если он имел раба.
Рабский рынок процветал.
Он казне доход давал.
Как сегодня нефть даёт
Без особенных забот.
И понятно, что рабами
Были те, с кем воевали
И захватывали в плен.
Девушек здесь ждал гарем,
Или чёрная работа,
Им во сне снилась свобода,
И родительский удел,
Если дом их не сгорел.
Вот, гляди, рабов ведут.
Следом медленно ползут
Арб гружёных штуки три.
В арбы впряжены быки
И весёлою гурьбой
Бегут дети стороной.
Интересно им, заметь,
На невольников смотреть.
Улюлюкают, смеются,
Конвоирам не даются,
Те им плётками грозят,
Что лишь веселит ребят.
Точно так же, как когда-то,
Ваши прадеды, ребята,
Пленным немцам вслед свистели,
Всякие частушки пели,
Потому что детский ум
Не пронзает горечь дум,
Тех, кого в полон ведут,
Даже может быть убьют,
Если тяжко заболел,
Или учинить хотел
От хозяина побег –
Будет кончен того век,
Или плётками забьют,
Или саблей рассекут,
Чтоб был остальным урок.
Дабы каждый дал зарок –
«Из Орды не убегать,
Рабством не пренебрегать,
Раз судил так бог тебе –
Покорись своей судьбе».
Так же думали и в Риме,
И в Египте, и в Берлине,
Там где рабство процветало
И по праву так считали,
Кто своих рабов имел,
И расстаться не хотел
С даровым трудом раба,
Тот и говорил : «Судьба».
Да, такие нравы были –
Люди ближнего любили,
А того, кто за рекой,
Был им человек чужой.
Его можно воевать,
И в полон, конечно, брать,
Дальше в рабство продавать
И барыш с того считать.
Но не думай, друг мой юный,
Мальчуган ты мой разумный,
Что сейчас иной уж век,
И что в мире рабства нет.
Что шестьсот там лет назад!
Даже двести, говорят
Нам о том, что рабство было
И что с Африки без слов
Вывозили тех рабов.
И сейчас, как не крути,
Можно так же, брат, найти
На планете голубой
Позабытый всеми строй.
Иль немного изменённый,
Но, такой же несвободный,
Когда в рабстве у господ
Прозябает весь народ.
Или страны целиком,
И, поверь мне, не тайком,
Ходят в вечной кабале,
Будто лошадь на узде.
Так что строго не суди
Своих предков, лучше зри
В корень прожитых эпох
И не будь в сем деле «лох»,
Как подростки говорят,
А для них жаргон сей свят.