По спине Марьям пробежал холодок. Она даже подумать не могла, что враг всё это время скрывался столь близко. Кристофер могла убить княгиню в любой момент, если бы только у неё не была другая цель — Ньёр. Только благодаря тому, что Лизардис присматривал за Змеем, юноша всё ещё был жив.
— Убей… её… — прошипел Ньёр, буравя злобным взглядом отползавшую от них Кристофер. — Убей немедленно!
Пеплохват взвыл от боли и ярости. Он не мог поверить, что эта девушка, ставшая ему практически сестрой за всё то время, что они провели вместе, вдруг так просто предала его. Неужели все те улыбки, все те подбадривающие слова — всё это было фальшивым? И не было никакой Рыси, прекрасной и гордой напарницы Питона?
В темноте зажглись два ярко-жёлтых глаза, и Марьям испуганно отшатнулась назад. Ньёр оскалился, и по рукам его пробежала чёрная рябь — кожу покрыла плотная чешуя. Впившись острыми когтями в землю, Змей громко закричал. Сердце его разрывалось от боли. Он поверил, поверил этой девушке, а она предала его, как и все! Ньёр просто не мог в это поверить.
— Давай же, убей меня! — закричала вдруг Кристофер, резко обернувшись к ним. Глаза её пылали от ненависти, и в то же время они были полны ужаса, настоящего звериного ужаса. — Убейте меня, но это ничего не изменит! Я была лишь первая! За мной придут остальные! Вы думаете, Крысы защитят вас? На любую Крысу найдётся ловушка и Крысолов! Они уже пустили Ищеек по вашему следу! Стоит тебе поднять восстание, глупый Змей, и каждый близкий тебе человек будет убит, а голова его будет брошена к твоим ногам в качестве подарка на твою коронацию!
— Убей её! — закричал Пеплохват, глотая подступившие к горлу слёзы. Кристофер, поняв всю безвыходность сложившейся ситуации, схватилась за кинжал и попыталась подняться на ноги. Но прежде чем она это сделала, в темноте сверкнуло лезвие меча и пронзило девушке плечо. Моррот пригвоздил её к земле и резко прокрутил рукоять, разрывая плоть и мышцы. Кинжал вывалился из руки Кристы, и воительница, громко закричав, принялась крутиться и извиваться. Следующий удар пришёлся ей в грудь — Суруссу покончил с убийцей, пронзив её сердце.
Ньёра трясло, как в лихорадке. Он смотрел на Кристофер широко распахнутыми глазами и не мог поверить в то, что сейчас происходило. Его напарница, его подруга, ставшая ему почти сестрой, пыталась его убить. А теперь её бездыханный труп лежал у его ног, и широко распахнутые глаза со злобой взирали на окружающих.
— Хороший удар, — произнёс Лизардис, слегка поклонившись Морроту. Мужчина молча вытер лезвие меча перчаткой и протянул Ньёру руку, чтобы помочь встать. Юноша удивлённо посмотрел на князя и тут же перевёл взгляд на Марьям. Женщина лишь кивнула ему головой, уверяя, что всё в порядке.
— Я не собираюсь тебя убивать, Змей, — произнёс Моррот, когда Ньёр всё же поднялся на ноги. — Мой род давным-давно поклялся защищать Питонов.
— Хорошо вы защищаете, — усмехнулся Ньёр. — Отправили сражаться на гладиаторских боях, где меня в любую секунду могли убить.
Моррот явно ожидал этих слов и остался совершенно невозмутим. Убрав меч в ножны, он кивнул Лизардису, и капитан накинул на плечи Ньёра плащ, прикрывая его рану от ветра и песка.
— Если бы Вэлн был сам по себе, я, быть может, пригласил бы тебя в замок, как дорогого гостя, — хмыкнул Моррот, направляясь обратно во дворец. Всем остальным пришлось последовать за ним. Лизардис отдал приказ подоспевшим стражникам убрать тело Кристофер, пока среди местных жителей не поднялась паника. Суруссу, между тем, продолжал: — Но если ты не забыл, Юг подчиняется Корсакам. Я не мог пригласить в свой дворец вражеского князя, тем более военнопленного. Единственное, что я мог сделать для тебя — это отправить на гладиаторские бои. И тогда ты либо сам заработал бы себе свободу и вернулся в Фабар, либо твои друзья выкупили бы тебя у Корсаков в обмен на какого-нибудь важного восточного князя, так же захваченного в плен.
Ньёр над этим никогда раньше не задумывался. Ему казалось, что гладиаторские бои — это самое жестокое, что только мог придумать Моррот. Но теперь юноша подумал и понял, что это действительно спасло ему жизнь. За здоровьем рабов никогда не следили, гладиаторов же осматривали лучшие врачи всего Вэлна. Даже малейшая царапина тут же обрабатывалась должным образом.
— И… что теперь? — осторожно спросил Ньёр, покосившись на Марьям. Женщина уверенно шла рядом со своим мужем, словно Морроту было известно об измене. Неужели она рассказала ему обо всём? Княгиня что, сошла с ума?
Моррот резко остановился и обернулся к Ньёру. Рука мужчины потянулась к мечу, и Змей подумал, что настала его смерть. Марьям предала его? Или это был Лизардис? Но Морроту незачем было убивать Ньёра сейчас, когда это совсем недавно могла сделать Кристофер. Князь Суруссу вытащил свой меч и протянул его Пеплохвату рукоятью вперёд.
— Мой род и Питоны всегда вместе правили Вэлном, — произнёс Моррот, слегка склоняя голову. — Моя драгоценная супруга рассказала мне всё. И, несмотря на то, что у меня есть все причины ненавидеть тебя, Змей, я вынужден признать, что ты действительно законный король этих земель. В случае восстания ты можешь рассчитывать на помощь Анаконд. Мои люди в твоём распоряжении, Пеплохват. Мой дворец — твой дворец.
Ньёр удивлённо посмотрел на Моррота. Он… присягал ему на верность? Нет, это было слишком неожиданно! Змей ожидал чего угодно, но только не этого.
— Я… благодарю вас за это, князь Суруссу. Для меня большая честь, что вы согласились служить мне, как королю… — пробормотал Ньёр и снова посмотрел на Марьям. Одного взгляда было достаточно, чтобы Змей понял всё. Княгиня выбрала мужа. Чтож, это был разумный шаг с её стороны, и юноша ничего не мог ей ответить. Он не имел права запрещать ей кого-то любить. Если Марьям выбрала Моррота, то так тому и быть.
— Не зазнавайся, мальчишка, — пробормотал Анаконда. — Одно неловкое движение — и я отрежу тебе пальцы за то, что прикасался к моей жене.
Суруссу забрал обратно свой меч.
— Лизардис, я хочу, чтобы городская стража внимательно следила за господином Змеем. А ты будешь его личным телохранителем, — Моррот окинул капитана пристальным взглядом и насупился: — Только что-то мне подсказывает, что ты и так занимаешься этим в последнее время. Развели самодеятельность, чёрт возьми!
Моррот ещё что-то пробормотал и, коротко кивнув головой, отправился обратно во дворец. Марьям едва заметно улыбнулась Ньёру, виновато опустила глаза и заспешила за мужем. Взгляда этого было достаточно, чтобы Пеплохват понял — он больше здесь не нужен. По крайней мере, эта женщина теперь могла прекрасно обойтись без его любви. Она предпочла мужа. Быть может, это был разумный выбор — Марьям была взрослой княгиней Суруссу, а он, Ньёр, совсем ещё мальчишкой. Подумать только, ещё несколько дней назад они оба были безумно влюблены друг в друга, собирались убить Моррота и захватить Нормад. И почему вдруг сердце резко охладело? Как получилось так, что Суруссу выступили на стороне Ньёра, что Моррот сам присягнул на верность Питонам?..
— Чёрт возьми, паршиво-то как, — пробормотал Змей, пиная попавшийся под ногу камушек. — У меня только что увели женщину. Её собственный муж.
Лизардис лишь приглушённо усмехнулся и похлопал Ньёра по здоровому плечу:
— Не расстраивайтесь так, мой господин. В мире полно женщин.
— Таких как эта — едва ли, — фыркнул Змей и устало поплёлся за Лизардисом. Его сейчас тешила лишь мысль о том, что спустя столько месяцев он мог наконец лечь спать в тёплую мягкую постель, а не на жёсткую деревянную кровать казармы. И вокруг не будет надоедливых храпящих воинов. Лишь тишина. И покой. И пустота. Почему же на душе было так тоскливо, хотя юноша предполагал, что так всё и обернётся?
Ньёр поёжился, чувствуя, как одиночество наполняет его сердце.
Май
Сильный удар меча заставил Кольгрима отступить назад. Ноги скользнули по мокрому от дождя полу, но мужчина удержался и с рёвом бросился на своего противника. Воин, не ожидавший этого, отступил назад и тут же упёрся спиной в стену. Клинок Улвира отсёк ему голову. Молодой Волк не обратил внимания на хлынувшую к его ногам кровь и обернулся. Судя по звукам, сражение было с самом разгаре, но Делаварфы только начинали стягивать свои основные силы к Шекрату. Люди Гертруды полчаса назад прорвались в город с западной стороны, но Снежных волков до сих пор не было видно.