Стражник тут же вытянулся в струнку и что-то прокричал, пытаясь извиниться перед Алаком. Со стороны послышался приглушённый шёпот. Почувствовав на себе удивлённые взгляды людей, Таодан вжал голову в плечи и пробормотал:
— Ну спасибо, братец.
Вежливо поприветствовав молодых князей и княжон кивком головы, старший из наездников предложил им проследовать прямиком к главнокомандующему. Другие вызвались перенести вещи ребят в подготовленные им палатки. Как только основной груз с лошадей был снят, ехать стало намного легче.
Лагерь, возведённый на возвышенности, был по-настоящему огромным. Его со всех сторон окружал низкий частокол, у восточных границ стояли несколько лёгких катапульт и огромных боевых арбалетов, которые защищали стан от атак противника. До вражеских земель здесь было рукой подать. Две армии разделяла только река — Чёрная грань. И так уж распорядилась судьба, что передовая находилась на самом небезопасном участке течения, прозванном Перешейком Смерти. Высота воды была небольшая, и через реку можно было перебраться верхом на лошади, но дно было усеяно глубокими дырами и острыми камнями. Всего одно неосторожное движение могло стоить всаднику жизни. Единственной возможностью перейти на другой берег была постройка моста. Но все попытки Псов сделать это не увенчались успехом — лёгкие катапульты начинали стрелять сразу, стоило рабочим появиться у берега.
Людей в лагере было много. Здесь, на передовой, они позабыли о былых распрях на некоторое время, и Алак был сильно удивлён, увидев всадников из Прилесья, княжества барсов, весело болтавших с копьеносцами из Западного порта, принадлежавшего Гвайрам. Те, к слову, едва заметив Селеку, тут же вскочили на ноги и громко приветствовали её, приложив плотно сжатый кулак к сердцу. Молодая княжна неуверенно повторила этот жест и прошептала:
— Да благословит вас Свет.
Гораздо чаще здесь встречались воины из близлежащих земель. Самые западные княжества, такие как Орлы, Вороны, Сельвиги, Леопарды и Соколы попросту не успели выслать своих воинов на передовую, а те, кто уже находился здесь, просто ранее служили в Гарнизоне. Тем не менее, Алак смог найти среди воинов своего старого знакомого — Югена Роялда, одного из уедных князей его покойного отца. Заметив молодого Таодана, воин выкрикнул его имя и махнул рукой, подзывая к себе.
— Светлейший князь! — воскликнул он, когда Алак подошёл к Югену. — Рад видеть вас здесь. Не ожидал, что увижу вас здесь!
— Я тоже был бы счастлив быть где-нибудь подальше от этого места, — приглушённо пробормотал Алак. Он до сих пор не мог поверить в то, что Латаэн вновь развязал войну, закончившуюся почти полвека назад.
— Соболезную вам, пускай и с таким опозданием. Я слышал, ваш отец умер утром, встречая рассвет?
— Да, как он и мечтал, — коротко кивнул головой Алак, поправляя тяжёлый капюшон. — Матушка сказала, что отец улыбался, когда смерть пришла за ним.
Юген тяжело вздохнул. Ему всегда нравился этот весёлый старик Таодан, всю свою молодость проведший в чужих землях. Он установил дипломатические отношения с Сельвигами, Совами, Орлами и даже Тиграми, когда пала Империя Ворона. Но когда старость одолела его, Таодан больше не покидал Вороний Утёс. Хорошо, что старик умер на любимых серых скалах, слушая шум прибоя и крик чаек за окном. Он очень любил встречать восход, сидя в своём кресле-качалке и гладя ручного ворона. И Четверо позволили ему встретить солнце в последний раз, прежде чем забрали его в свою Обитель.
Пообещав Югену обязательно поговорить с ним вечером, Алак заспешил за остальными ребятами к шатру Верховного Главнокомандующего. Его пёструю палатку было видно издалека — она была украшена знаменем с яркой жёлтой рыбой, символом Стефари Бетраяла, Золотого Карпа Запада. Алак познакомился с ним ещё в детстве, когда ездил с отцом в Бухту Огней. Стефари тогда был всего лишь командиром Гарсанов. Но судьба распорядилась так, что спустя несколько лет он оказался в Беланоре, в личной гвардии Грама Ловарса. И вот теперь этот человек был не кем-то там, а самим верховным главнокомандующим. Алаку было интересно, каким стал Бетраял теперь, спустя почти десять лет с их последней встречи.
И Стефари не изменился с тех пор. Правда, всё равно казался очень высоким — даже выше Явана. У него были платиновые волосы, сзади коротко стриженые, а спереди достаточно длинные, чтобы убирать их в два небольших низких хвостика по бокам. Всё осталось тем же, как и много лет назад — родинка слева под карими глазами, шрам на правой щеке и густые светлые брови. Но теперь Стефари не одевался в богатые камзолы, украшенные блестящими камнями, как другие уездные князья или командиры на службе у Гарсанов. На нём была лёгкая льняная рубашка, куртка из кожи и яркий красный шарф, сразу бросавшийся в глаза.
Когда ребята вошли в шатёр, Бетраял примерял новый золотистый плащ. Заметив появление молодых князей и княжон, главнокомандующий резко обернулся и коротко кивнул Явану, приветствуя его.
— Добро пожаловать на передовую, — сухо произнёс Стефари, обходя стол с разложенными на них картами. — Вы приехали вовремя, благодарю. Не слишком-то хотелось отвлекаться на вас в самый разгар битвы, — он обернулся и выглянул из небольшой дырки в палатке, служившей окном. — Ах, нет, вы посмотрите! Эти глупцы снова высылают работников строить мост!
Стефари моментально позабыл о гостях и, высунувшись из палатки, громко закричал на весь лагерь:
- Торан! Торан, чтоб тебя тёмные побрали!!! Заряжай катапульту! Эти опять пошли строить!
В ответ ему послышались нечленораздельные крики, но Стефари не обратил на них внимания и, обернувшись к своим гостям, снова кивнул им.
— Чтож, времени у нас немного. Давайте распределим вас в отряды и разойдёмся на этом. У меня ещё много дел, я не могу отвлекаться на пустяки.
И снова принялся рассматривать золотистый плащ в своих руках. Алак едва сдержал разочарованный стон — он помнил Золотого Карпа совершенно иным. Неужели служба у Тигров превратила его в… это? Грозохвост недовольно пискнул в капюшоне Таодана, и юноша пересадил его на плечо, надеясь, что Стефари не испугает птенца изумлённым криком. Но главнокомандующий даже не заметил живого врана и продолжил любоваться отражением в зеркале.
— Так, кто у нас там? — он оторвал взгляд и пристально посмотрел на Ньёра. — А, маленький князь из Гадюшника…
— Я старший князь Ньёр Пеплохват из Ширта, прошу заметить, — прошипел Змей. — Не стоит говорить со мной, как с маленьким мальчиком.
Стефари поджал нижнюю губу и прищурился. Алак знал, каким злопамятным был Золотой Карп и совершенно не удивился, когда Бетраял, пересмотрев списки, присланные им командующими с других земель, надменно фыркнул:
- Отправитесь в Биарг, «старший князь» Гадюшника. В землях Ягуара сейчас требуются хорошо подготовленные воины, да и ваше княжество недалеко. Выделите своих воинов на помощь командующему Таладу. Искренне желаю вам не угодить в плен после первой же стычки.
Последние слова прозвучали с нескрываемым сарказмом, и Пеплохват оскалился. Но Джакал положил ему руку на плечо и покачал головой. Не стоило ещё больше портить отношения с этим человеком. Смерив Ньёра пристальным взглядом, Стефари сделал шаг к Селеке и мгновенно переменился в лице. Поклонившись ей, он поцеловал девушке руку и прошептал:
- Для меня честь познакомиться с вами, княжна. Я слышал, что вы…
— Просто скажите мне, куда меня отправляют, и довольно слов, — резко ответила Селека, тряхнув короткими волосами. Алак до сих пор не мог привыкнуть к тому, что девушка срезала по плечи свои вьющиеся локоны, которым так завидовали её подруги с магического курса.
Стефари тяжело вздохнул. Вероятно, он рассчитывал на более тёплый приём. Снова став серьёзным, главнокомандующий протянул Селеке листок с приказом:
— Чтож, паладины нужным нам в тылу. Здесь будет много раненых и тех, кому потребуется помощь Света. Больше нам надеяться не на кого, светлейшая княжна.
Селека только коротко кивнула головой и выдернула листок с приказом из рук Стефари. Главнокомандующий сделал шаг в сторону и кивком поприветствовал Джакала и молодых Соколов.
— Вы трое отправитесь в причал Саварга.