Я была одним из этих солдат. Користе приказали соблазнить Аристократа и родить от него ребенка, так же ей наказали не привязываться к мужчине или ребенку. Она должна была подавить свои инстинкты, отключить эмоции и выполнить задачу. Она была не более, чем чаном, комбинирующим и развивающим гены, которые станут тем, что нужно Сестринству. Всего лишь вместилищем спермы и яйцеклеток, в котором прорастает то, что нужно её старшим.
Но она смогла победить лишь наполовину - ей не было дела до мужчины. О, конечно, он был красавчиком, но его капризная натура вызывала у неё отвращение, хотя, несмотря на это, она его соблазнила. Она ушла, так и не сказав ему, что она от него беременна.
Но вот вторая часть победы далась ей сложнее. Нося под сердцем ребенка в течение девяти месяцев, вскормив его от своего тела, Користа поняла, что не сможет отдать ребенка Монае. Незадолго до родов, она отправилась в изоляцию, где дала жизнь дочери в полном одиночестве.
Но Користа смогла побыть с ребенком только в первые часы его жизни, так как Сестры налетели, как стая свирепых черных ворон. Моная, с вечно строгим выражением лица, забрала с собой новорожденную и ушла, что бы использовать её в своих целях. Все еще ослабшая после родов, Користа понимала, что больше не увидит свою дочь, она не сможет назвать её «своей». Несмотря на то, что она чувствовала к своему ребенку, её дочь никогда не принадлежала ей, и все что она могла - украсть пару минут с ней. Ведь даже её чрево не принадлежало ей.
Конечно, убежать и спрятать ребенка было глупой затеей. Очевидно, ей досталось суровое наказание. Она была изгнана на Базелл, куда посылали провинившихся Сестер, которые совершили преступление любви, которого не приемлет Сестринство . . . «Преступление человечности».
Странно называть любовь преступлением. Вселенная давно бы распалась без любви, погрязнув в бесконечной войне. Користа считала, что верховенство Бене Гессерит поступает бесчеловечно. Рядовые Сестры, сами по себе, были милосердны, заботились о людях, в то время как Преподобные и Выводящие Матери говорили о любви пренебрежительно, или в клиническом смысле.
Несмотря на явную бесчеловечность в навязывании своих желаний чужим сердцам, сестры себя считают главными экспертами в том, что означает «быть человеком». Так же внушают женщинам отказаться от каких- либо религиозных верований, однако вести себя так, будто они есть, руководствоваться крепкой морально-этической базой и ритуалами, которые иначе как религиозными не назовешь. Таким образом, загадочные Сестры были сразу и людьми и не людьми, любящими и беспристрастными, атеистичны и религиозны... древняя община, которая руководствуется своими внутренними правилами и наборами поверий, ходя по канату над пропастью, они отстранились от человечества ввиду глубокого недопонимания.
К своей неудаче, Користа сорвалась с каната и улетела во тьму.
И в наказание, она была послана на Базелл. К этому странному морскому детёнышу...
Пока шторм бродил по морю, поднимая большие волны, Преподобные Черницы выстроили выживших Бене Гессерит вдоль административных строений. Сырой ветер бил Користу в лицо, она стояла на лужайке, которую, судя по длине поросли на ней, давно никто не стриг. Она дерзко подняла подбородок - это был её акт протеста.
Преподобные Черницы были худощавы и выглядели хищно, с острыми лицами, их глаза были дикого оранжевого цвета от адреналинового заменителя пряности, который они потребляли. Их тела состояли из жил и рефлексов, их руки и ноги были покрыты твердыми мозолями, которые могут быть столь же смертоносны, как любое оружие. Шлюхи носили обтягивающие одежды с пестрыми трико и накидками, украшенными красивыми вышивками. Напыщенные, как павлины, они использовали секс, как способ превосходства и порабощения мужской части населения в захваченных мирах.
«Вас, ведьм, осталось так немного» - сказала Черница Скира, стоящая перед выстроившимися Сестрами. «Так мало.» Грубый лидер шлюх Базелла носила длинные ногти, у нее были узловатые конечности, похожие на засохшие ветки. Её возраст было невозможно определить, но Користа прочла в её поведении манеры, которыми Скира пыталась казаться другим моложе, чем она есть на самом деле. «Скольких еще из вас нам стоит замучать, пока кто-нибудь не выдаст нам то, что нас интересует?» Её голос был притворно сладким, но обжигал, как кислота.
Джаена, Сестра, стоящая возле Користы, выкрикнула: «Всех нас. Ни одна Бене Гессерит никогда не скажет вам, где Капитул.»
Преподобная черница без предупреждения сделала мощный выпад к её ноге, резкий, как удар кнута. До того, как Джаена могла бы хотя бы увернуться, твердая часть ноги Скиры пролетела перед лицом Джаены столь быстро, что её движение казалось размытым.
«Пытаешься спровоцировать меня убить тебя?» - спросила Скира неожиданно спокойным голосом, приземлившись после своего смертоносного па, грациозно, словно балерина.
Скира продемонстрировала невероятный контроль, сделав выпад, который лишь сорвал верхнюю часть кожи со лба Джаены. Она оставила кровавый след, очень похожий на метку изгоя морского дитя.
Раненная сестра упала на колени, держась за лоб. Кровь текла сквозь её пальцы под насмешки напавшей шлюхи. «Твое упрямство забавляет. Даже если ты не дашь нам желанную информацию, ты можешь быть хорошим источником развлечений.» Другие Черницы засмеялись вместе с ней.
После возвращения из Рассеяния, легионы Черниц использовали экономическое и военное оружие и сексуальные узы против захваченных людей. Они охотились на Бене Гессерит, как на добычу, беря преимущество над Сестрами в их слабом политическом влиянии и незначительном уровне вооружений. Однако, Преподобные Черницы, все же, боялись их, понимая, что они могут оказывать мощное сопротивление, пока их руководство недосягаемо.
Пока буря разыгрывалась по морю, насылая дождь и ветра на кусочек земли, на котором стояли женщины, Черница Скира продолжала задавать вопросы Джаяне и двум другим Сестрам, крича на них и избивая, но сохраняя жизнь...
Таким образом Користа - вечно молчаливая и лишь дрожащая на холоде - избежала вспышек гнева захватчиц. Ранее её уже допрашивали, как и остальных Сестёр, хоть и не столь жестоко, как она опасалась. Теперь каждое разбирательство становилось ярким представлением для шлюх, которые они устраивают уже скорее по привычке, чем в целях добыть важную информацию. Но жестокость обычно лежит на поверхности и молодые Сестры знают, что в любой момент может начаться резня.
Дожь ослаб, и Користа вытерла лицо сухой тканью. Несмотря на наказание и изгнание, которые пережили Бене Гессерит, они остались верны Сестринству. Они скорее убьют себя, чем раскроют положение Капитула.
Скира и остальные Преподобные Черницы наконец-то вернулись в уютные административные здания. Потоком пестрых расписных плащей поверх мокрых трико, шлюхи оставили Користу и её компаньонов, что бы те продолжили свою убогую жизнь, поддерживая раненых Сестер.
Користа спешила вдоль скалистого берега, который пролегал на пути к её хижине, когда она покинула остальных. Користа наблюдала, как волны разбиваются о камни внизу и беспокоилась, что фибианцы смотрят на нее из- под волн. Интересно, вспоминают ли фибианцы об изгнанном ребенке, которого они бросили в море? Они, наверняка, считают его мертвым.
Радостная тем, что она пережила очередной допрос, она быстро бежала домой, и зайдя в свое ветхое жилище она обнаружила ожидающее её дитё. Теперь здоровое и намного сильнее.
Користа знала, что не может оставить фибианца навсегда.
Обычно у нее были эфемерные моменты счастья, словно проблески света в темной комнате. Она научились принимать прелестные моменты такими, какие они есть - моментами.