— Переведи меня через эту реку, дам тебе платье.
Отдал сын охотника платье голубю. Голубь перевел мальчика на ту сторону. Перевел и сказал:
— Я дочь того, к кому ты идешь, доверишься мне и не выдашь ему — помогу тебе и дам тебе счастье. Иди туда, не бойся. Правда, мой отец даст тебе такие задания, которых тебе не выполнить, но приходи ко мне, я тебе во всем помогу.
Улетел голубь, а мальчик пошел своим путем. Дошел он к вечеру до одного дома. У дома вход с задней стороны.
Обошел мальчик дом, вошел вовнутрь и видит там своего каджи.
— Ага, входи, — сказал ему тот, — сейчас задам тебе задачу: вот здесь, где течет река, поставь мост из чистого золота, такой, чтобы во всем нашем царстве другого такого моста не нашлось. И чтоб к утру все было готово.
Согласился сын охотника, хоть и знал, что никогда ему этого не сделать. Пошел он к тому голубю, что его через реку перевел. Приходит и видит — не голубь это вовсе, а девушка.
— Иди сюда, приемный сын каджи, — говорит ему девушка, — говори, какую тебе задали задачу?
Рассказал ей все сын охотника, сказала девушка:
— Иди, здесь недалеко стоит дворец дэвов, скажи им, что я велела поставить к утру на этой реке золотой мост.
Пошел сын охотника, сказал.
Принялись дэвы за работу. Выглянул на утро каджи и видит — стоит на реке мост весь из золота, так и сверкает. Очень удивился каджи, да уж что делать? Вызвал он опять сына охотника и задал ему новую задачу.
— Видишь черного коня, что во дворе пасется, поймай его и поджигитуй на нем!
Пошел опять сын охотника к девушке-голубю.
Сказала та:
— Этот черный конь — жена каджи; она тоже каджи. Очень опасное это дело — объездить его.
Дала она ему один кнут со стальными зубьями и сказала:
— Сумей только вскочить на коня, а потом бей этим кнутом что есть силы.
Вышел сын охотника, ходит вокруг коня. Хочет конь схватить его зубами, но успел юноша прыгнуть и вскочил на коня. Понесся конь, полетел, ударился о небо, хочет убить юношу, но сполз юноша коню под живот. Слетел конь вниз и ударился о землю, а юноша вывернулся из-под живота и уже на спине сидит. Летал так, летал конь — ничем сыну охотника повредить не смог. Слетели на землю и приехали опять к каджи. И эту задачу выполнил мальчик.
Дивится каджи:
— Как это он все выполняет, не помогает ли ему кто? Уж не дочь ли моя его всему учит?! — И пошел к дочери — выведать у нее правду. Подошел он к комнате, где его дочь живет, и слышит, что больна она и не может говорить с ним. Ушел каджи. А девушка-голубь вызвала к себе юношу и говорит ему:
— Узнал мой отец про все. Несдобровать нам с тобой. Надо бежать отсюда — спасаться. Иди, садись на мой ковер-самолет, и улетим.
Улетели они, а в комнате устроили такую машину, что сама говорила: «Больна я, больна я!»
Сколько раз ни подойдет каджи к дверям, все слышит, что больна и больна она. Прошло три дня, взломал каджи дверь и вошел к дочери. Входит и видит — нет ее.
Вышел он тотчас и спрашивает жену: как быть?
Сказала жена:
— Садись на кабана, что у нас есть, и несись в погоню.
Вскочил каджи на кабана и помчался за беглецами. Целый день гнался, к вечеру видит — летят они на ковре. Обернулась девушка и говорит юноше:
— Ой, догонит он нас, погубит, да ничего, спустимся на землю, превращу этот ковер в огород, сама стану старухой, тебя стариком оборочу, не узнает он нас.
Догоняет их каджи, вот уже домчался, смотрит, — а перед ним только огород, а в огороде старик со старухой работают.
Спрашивает их:
— Ничего здесь не пролетало?
— Нет, — говорят они.
Вернулся каджи домой, рассказал все жене, и говорит ему жена:
— Тот огород — наш ковер, старик — юноша, а старуха — наша дочь. Беги сейчас же, лови их!
Погнался опять каджи за беглецами. А те уже опять на ковре летят. Только завидела его девушка — ковер храмом оборотила, юношу — монахом, сама монахиней стала. Примчался каджи, спрашивает:
— Не пролетал здесь никто?
— Нет! — говорят ему.
Вернулся опять каджи домой, и говорит ему жена:
— Эта монахиня — наша дочь, а монах — тот юноша!
Села она сама на того кабана и помчалась за беглецами.
Увидела ее девушка и говорит юноше:
— Теперь-то уж не уйти нам! Превращу я все же тебя в рыбу, сама пеной морской стану, не собрать ей нас вместе, не погубить. Только знаю, проклянет она меня, а ты, смотри, не забывай меня и не покидай.
Так и вышло, разлилось вдруг море. Стал юноша рыбой, а девушка — пеной морской.
Примчалась мать и закричала:
— Не спрятаться тебе от меня! Ты — вот эта пена морская, а твой жених вот там рыбой в песке прячется. Будь же так пеной морской три года, три месяца, три недели и три дня, потом только станешь вновь девушкой, как была.