— Брат, я прощаю тебя! — крикнул добрый Варзавард, и мгновенно царица приняла прежний образ.
Варзавард женился на ней и жил долго и счастливо. Царица до конца жизни сохранила человеческий образ, и дети их отличались красотой. Дети же умершего Азама остались скотами. Их продолжали содержать так же роскошно. От них произошла знаменитая порода, которою известен Камбечиан, да и сам край получил это название от слова камбечи, то есть буйволица.
Сказание о Хогаис Миндиа
( Текст записан Т. Очиаури и опубликован в книге «Грузинская диалектология», т. I, И. Гигинейшвили, В. Топурия, И. Кавтарадзе (Тб., 1961).
Это — значительный памятник грузинской мифологии. Трагедия Миндии положена в основу бессмертной поэмы Важа Пшавела «Змееед». В грузинской советской литературе сказание о Хогаис Миндиа переработал Константина Гамсахурдиа в повесть под названием «Хогаис Миндиа»)
Хогаис Миндиа был из села Амга {60} . Останки его очага и сейчас можно найти в Сабекурискари. Одно время самого Миндиа полонили лезгины {61} .
— Прежде всего, — рассказывал Хогаис Миндиа, — они завязали мне глаза, чтобы я не видел дороги, по которой меня ведут. Вели так с завязанными глазами. Когда перевалили девятый хребет, только тогда сняли с глаз повязку и наконец доставили в деревню, где у них было много таких, как я, пленников. Была у них домохозяйка. Она была так упитанна, что еле обтягивала ткань тело. Выводили лезгины пленников на гору и заставляли ловить змей. Они готовили из них какие-то лекарства. Однажды и я последовал с ними и поймал одну крупную змею, шея которой была покрыта белым каракулем… Ненавистна стала мне жизнь и еда в таких условиях, и я решил покончить с собой.
И вот раз, оказывается, вошел Хогаис Миндиа к той женщине, которая готовила лекарство из змей. Перед ней лежала зарезанная змея с каракулем. Заметил он, что капли змеиной крови разлились по земляному полу.
— Догадалась она, — рассказывал Хогаис Миндиа, — что я собираюсь слизнуть с пола эту кровь и, пройдя мимо меня, затоптала ее ногой. Лишь одна капля, упавшая немного в стороне, осталась незатоптанной. Как только она вышла, я слизал ее.
При этом Миндиа сразу бросило в жар. Вернулась женщина и, посмотрев на Хогаис Миндиа, поняла, что он сделал.
— Когда мне сменяли девятую постель, я еще был без сознания и лежал без чувств. Чуть придя в себя, я заметил, что под пазухами появились отеки. Я сделал надрез. Из раны выползли вши. Оказывается, они делают человека тяжелым. Я же чувствовал себя таким легким, что, переходя мост через реку, боясь, чтобы ветер не сдул меня в воду, набирал в подолы чохи много камней.
Хогаис Миндиа стал понимать язык всех тварей. Затем он решил устроить побег и, действительно, сбежал. Лезгины устроили погоню и схватили.
— Били меня так, что даже кожу содрали, — рассказывал Хогаис Миндиа впоследствии.
Сбежал он из плена и второй раз.
— Когда подошел к мосту, — говорил Хогаис Миндиа, — заметил, что они посыпали мост золой. Я догадался, что это сделали для того, чтоб не потерять мои следы. Я перешел мост задом наперед, чтобы сбить погоню с толку. В предрассветную пору я очутился в лесу и спрятался под большим деревом. Погоня шла по моим следам, но, дойдя до моста, она потеряла их.
Ходил Миндиа долго и наконец прибрел в какой-то аул.
— Жили там одни лилипуты, величиной всего с палец. Увидев меня, они в испуге засуетились. Затем пришли ко мне и предложили какую-то похлебку. К вечеру начали возить щепы и сучья. Они что-то строили.
— Что это вы делаете? — спросил, оказывается, их Хогаис Миндиа.
— Укрепление! Сегодня к вечеру собираются напасть на нас стаи коршунов, сорок, грачей, журавлей…
— Не бойтесь! — сказал им, оказывается, Хогаис Миндиа.
Снарядил он лук с тетивой и приготовился к встрече с врагами лилипутов. Как только смерклось, птицы прилетели. Отогнал Хогаис Миндиа всех их, не убив ни одной.
— Окружили меня те лилипуты и начали целовать, — рассказывал Миндиа. — Ты наш бог! — говорили они мне.
Среди других там был один слепой карлик.
— Не узнаешь меня, Миндиа? — обратился он ко мне.
— Нет! Не узнаю как-то… — ответил я.
— Не помнишь разве? Ведь ты выбил мне этот глаз в Сабекурискари? Я — кукушка, да и все мы кукушки. Видишь ли вон ту вершину? За этой горой мы превращаемся в птиц, а здесь мы сохраняем человеческий облик.
— Ну, раз так, — сказал я, — ты должен знать, где находится и Амга. Веди меня туда!
Проводила его кукушка в Амгу. Подойдя к той вершине, она сказала, оказывается, Миндиа:
— Эта гора — зольная. Ходи осторожно, а то провалишься. Я превращусь в птичку, и ты следуй за мной, прислушиваясь к моему голосу.
Так или иначе они перевалили через все горы, и кукушка доставила Миндиа в Амгу.
Хогаис Миндиа был единственный сын своей матери.
После этого он, оказывается, женился. При этом был мудр и понимал язык всех тварей.
Бывало, он часто говорил:
— Ах, если бы у вас были уши и вы смогли внимать, о чем говорят эти травы, когда я хожу по ним: зачем топчешь меня, мол, ногой, ведь я молода еще, разве мне надоела жизнь?! Вот на опушке поля колышется трава и плачет: почему не косите меня, скоро ведь нагрянет зима и я замерзну. Не обрекайте меня на смерть! Когда рубят деревья, о, как тяжело мне смотреть на них! О, как душераздирающе они рыдают: зачем губишь меня, говорят они дровосеку, — больно ведь, разве не жаль меня? Какие у вас, у людей, сердца? Когда камни убираем с поля, о, как они начинают жалобно пищать — не бросай меня, упаду я вниз и будет больно. А оттуда другие вопият: попадет он в меня — o больно мне будет! Когда скотину режут, она мычит, но Миндиа говорит, что она плачет.
— Травы, мол, сами признаются людям: я исцеляю такую-то хворобу. Используйте меня. Когда змея гонится за тобой, ты старайся бежать от нее по ровному месту, а не по подъемам и спускам, потому что она по ним носится как стрела и догонит тебя. Если ты перепрыгнешь через речку, когда змея за тобой гонится, то она потеряет дорогу и понесется вниз по течению, где всякий скажет, что тебя не встречали.
Хогаис Миндиа не косил сена, не рубил дров. Оставался он по-прежнему беден.
Раз, оказывается, к нему пристала жена с упреками — ты, мол, ничего не делаешь, валяешься на боку без дела. Надоели эти упреки Миндиа, и он, оказывается, срубил дерево. Вскоре он потерял знание и мудрость, перестал понимать язык растений и стал жалок. После этого его, оказывается, силком забрали в армию. Ничего уже не разумея, Миндиа раз совершил вылазку из крепости и был убит.
Солог