— Так и должно быть, — ответил я. — Ступай и прикажи, чтобы к их прибытию всё было готово. А когда они появятся, пригласи лордов ко мне. Они найдут меня в библиотеке.
Хвостатый человек из Корнуолла
Несколько дней я был более, чем занят приёмом великих людей Корнуолла, которые, ведомые неким таинственным убеждением, которое, кроме меня, никто до конца не понимал, собрались в моём замке, чтобы признать меня их повелителем. Однако, заявления, что они делали мне насчёт пригодности на этот титул, были весьма лестными и, наряду с этим, когда я выслушивал их прошения прогнать или уничтожить того или иного врага, я чувствовал, что в связи с моим новым положением, предстоит изрядно потрудиться. Однако я говорил всем им, что, сразу же, как только смогу, уделю внимание всем этим незначительным приключениям, ибо, если уж я стану Властителем Корнуолла, то хочу, чтобы эта земля была мирной, спокойной и безопасной. Они удовлетворились моими обещаниями и отбыли, полностью убеждённые в моей власти сделать всё, о чём меня просили. Разумеется, не было никаких сомнений в моей способности совершить любой великий рыцарский подвиг, выпавший на мою участь, поскольку я был уверен в своей способности выстоять против любого злого человека либо зверя и даже без помощи, но, в то же время, было гораздо приятнее знать, что даже в самом пустяшном столкновении мне поможет маленький человечек, которого я спас из стеклянной бутыли в Битве Жаб.
Наконец, похоже, все мои лорды покинули замок, доставив мне огромное удовольствие, ибо до сих пор я пользовался библиотекой лишь, как комнатой для совещаний и обнаружил, что в суете мало приглядывался к забитым манускриптами полкам. К моему великому любопытству, я нашёл на низком столике у стены комнаты довольно необычную шкатулку из чёрного дерева, на крышке которой была инкрустированная буква Х. Я перенёс её на стол в середине комнаты и открыл. Внутри была книга с пустыми пергаментными страницами, изящно переплетённая в кожу, а, вдобавок, большой горшком с чёрными чернилами и множество гусиных перьев для письма. Они внушили мне вдохновение. Несколько лет я намеревался написать историю своей жизни, будучи уверенным, что, если я проживу достаточно долго, то у меня появится много интересных историй, чтобы расположить их в надлежащем порядке и таким образом передать будущим Хубелейрам подробный отчёт о приключениях одного из их великих. Теперь у меня был пергамент, чернила и перья, и, поскольку ничего меня не останавливало, я решил начать своё повествование. Но сперва я положил в конец книги карту, данную мне моим дядей, показывающую расположение наших родовых сокровищ, не желая и чтобы она потерялась, и чтобы поиски прерывали мои писательские труды.
Не желая прерываться, я отправил пажа к моему сенешалю, Ательстану. Он был старым, но очень умелым и заботился о моих гостях самым распорядительным образом.
— Как дела в замке этим утром? — спросил я. — У меня не было посетителей, значит, по-моему все лорды разъехались. Это мне по душе, поскольку я так долго отлынивал и отвлекался от литературного труда, который уже некоторое время требовал внимания.
— Мой господин, там ещё остался один из ваших гостей, — отвечал он. — Это лорд Фиц-Хью, последний из очень древнего и благородного корнуолльского рода. Обычно это довольно приятная личность, но, начиная со своего прибытия сюда вместе с другими лордами, он ходит угрюмым. Все эти дни, что сидел за вашим столом, он ни разу не улыбнулся. Слухи говорят, что у него были амбиции — желание стать Властителем и, разумеется, после вашего появления в Корнуолле это невозможно.
— Странно, — удивился я. — Он не просил о встрече со мной.
— Наверное, это и к лучшему. Может, он надеется ткнуть вас кинжалом.
— Надеюсь, что нет. Такой удар лишил бы меня многих грядущих удовольствий и помешал бы мне сделать всё, чего хотел для благоденствия моей страны. — При этом я провёл пальцами по Золотому Ключу и решил всегда держать его при себе. Мой доброжелатель обещал, что я стану Властителем, но не сказал, надолго ли.
— Пришли лорда ко мне, — приказал я. — Будет лучше обсудить этот вопрос с ним. Намекни ему, что лучше бы прийти без кинжала, поскольку у меня имеются волшебные силы, неведомые ему.
Фиц-Хью явился в библиотеку и не было сомнений, что он очень далёк от счастья. Но я обнаружил, что совсем неверно судил о бедняге. Он волновался об утрате не своей власти, но чего-то, гораздо более драгоценного для него — его прекрасной возлюбленной.