Лорд Гарольд сказал: — Дай мне меч. — Он осторожно взял его и потрогал лезвия. — Это самый необычный меч, который я видел. Признаю, лезвия остры; и он хорошо закалён тем кузнецом в Гоби, месте, о котором я никогда не слышал. Да и я впервые говорю с тем, кто знает о драконах и единорогах, но это не странно, ведь Волки не скитальцы. Что удивляет меня, так это то, что на каждом конце рукоять. Я не понимаю, как можно сражаться таким оружием. Возможно, мой сын сумеет разгадать эту тайну, — и он передал меч сыну.
Юноша взял меч обеими руками. Затем, держа его правой рукой, он вырвал несколько волосков из своих чёрных локонов и очень мягко провёл ими сначала по одному лезвию, а затем по другому. На землю упали срезанные волосы.
— Этот меч остёр, — последовал вывод. — Я благодарю дарителя, хоть и недоумеваю, почему он дал его мне или как узнал, что я искусно пользуюсь обеими руками. В фехтовании я не смог бы использовать щит, поскольку мне придётся держать меч двумя руками. Мой враг подошёл бы, чтобы нанести удар сверху вниз, в то время как я просто держал бы меч высоко в воздухе над головой. Его меч ударится о моё оружие и разлетится надвое. По крайней мере, так было бы, если слова, выгравированные на мече, верны. Затем врагу осталось бы лишь уповать на моё милосердие. Это единственный известный мне способ применить столь необычный меч в потехе или бою.
— Твой сын верно мыслит, — заметил маленький человечек лорду Гарольду. — Теперь совет. Ему следует отправиться прямо на восток. В начале пятого дня странствий он найдёт то, что ему понравится и заинтересует. Он не возьмёт с собой никакого оружия, кроме этого меча, никаких доспехов и достаточно пищи на пять дней похода и пять дней возвращения.
— Кто правит Волками, Эдвард? — спросил Гарольд.
— Ты их лорд, повелитель.
— А когда я приказываю, что они делают?
— Они повинуются.
— Так вот мой приказ. Завтра оставь дом и во всём следуй советам этого необычного друга. Я верю, что ты вернёшься невредимым, ведь, если с тобой случится несчастье, то правящая линия нашей семьи прервётся, ибо у тебя нет ни жены, ни сына для продолжения рода.
Эдвард взял меч и, низко поклонившись, оставил эти двоих.
— С ним ничего не случится, — сказал маленький смуглый человечек. — Я всегда заботился о Волках. В некотором роде они — мои родственники, ибо лорд Бальдер женился на одной из моих дочерей.
— Как такое может быть? — спросил озадаченный лорд. — Он был мёртв — или как ты говорил, обращён в дуб — очень много лет.
— Может, ты и прав. Возможно, я лишь думаю так. Зачастую я делаю утверждения, потому что считаю их истинными, хоть и неспособен объяснить, отчего. Но я уверен, что у твоего сына будут весьма необычное приключение и безопасное возвращение. Когда он вернётся, что бы он ни сказал или сделал, обращайся с ним благожелательно, ибо всё, что делает Волк, направляют боги, а они мудры. Лучше всего повиноваться им, куда бы это ни привело. Может, я — бог. Кто знает? — и он скрылся, оставив лорда Гарольда более растерянным чем когда-либо.
Четыре дня Эдвард шёл на восток и не повстречал ни одного человека. Утром пятого дня он добрался до луга, поросшего сочной травой и окружённого высокими соснами. Там, на золотом троне восседал мужчина, с сидящей на подлокотнике орлицей, которая, увидев Эдварда, замахала крыльями и закричала: "Хубелейр! Хубелейр!", или, по крайней мере, так это прозвучало для юноши. Она попыталась полететь к нему, но её удерживала длинная золотая цепь, приковывающая к трону.
Сидящий мужчина проницательно взглянул на Эдварда. Хотя он остался безмолвным, казалось, что он задал вопрос, который молодой Волк понял и ответил.
— Четыре дня я пробирался сквозь тёмный лес, не зная, зачем или что я ищу. Но теперь знаю. Отдай мне орлицу!
Человек засмеялся. — У тебя дерзость и запальчивость юности. Многие годы я сижу на этом троне в думах, пока эта птица сидит подле меня, произнося лишь одно слово на неведомом языке, которое я не могу понять и, поэтому, оно не имеет никакого смысла, но лишь мешает моим раздумьям. Если ты сможешь превзойти меня во владении мечом, то получишь орлицу, но если я выиграю бой, то привяжу тебя к другому подлокотнику и, с тобой и орлицей по бокам, я продолжу свои размышления.
— Достаточно справедливо, — вскричал Эдвард, — а теперь за меч!
Поднявшись с трона, человек достал свой длинный меч из кожаных ножен и грозно двинулся на Эдварда, который просто воздел свой клинок в воздухе, на вытянутых руках. Человек нанёс мощный удар сверху вниз и, когда его меч встретил лезвие, изготовленное в Гоби, то разлетелся, словно трухлявая деревяшка; но удар был столь мощен, что отсечённое остриё улетело вниз и скрылось в мягком дёрне.