— Я прожила среди людей всю свою жизнь... По крайне мере, ту жизнь, которую я помню. И эти годы не были плохими для меня. Мне не о чем жалеть. Они моя семья, и пусть где-то в глубине души я знала, что в наших с ними жилах течёт разная кровь. Мне больно понимать, что те, кто так были близки мне, узнав, кто я на самом деле, боятся меня, словно я дикое животное. Не имею сердца, не чувствую боль, не умею плакать. Разве это так? — Дрим посмотрела на вампира.
Тёплая ободряющая улыбка с его стороны и взгляд, который её понимал. Почему-то от этого становилось легче и в голову постепенно стали приходить здравые мысли.
— Значит, я вампир? И вы мой отец?
Память отказывалась подкинуть в сознании фрагмент из её прошлого. Сейчас Давид для неё чужак, которого хотелось бы вспомнить и поскорее забыть все события сегодняшнего вечера, но разве такое возможно? Быть может, но для этого нужно вспомнить своё прошлое, жизнь до потери памяти, до того как она попала сюда.
— Нас никогда никто не понимал. Нас всегда сравнивали с теми беспородными, что давят друг другу глотки за каплю крови. Такие готовы уничтожить города, лишь бы заглушить свою жажду. Они не испытывают ни жалости, ни угрызений совести за содеянное. Мы другие, — голос вампира был так же мягок. Дрим показалось, что он сожалел о том, что появился в её жизни. — И ты не такая как они, поэтому твоё место среди нас. Вампиров клана Камэль.
— Среди... Вампиров? — голос девушки дрогнул.
— Да, — Владыка кивнул и ободряюще улыбнулся. — Свой путь ты должна выбрать сама. Ты можешь продолжить жить той жизнью, какой жила до этой ночи. Или же можешь стать той, кем ты являешься. Завтра я пришлю за тобой своего слугу. Что бы ты ни выбрала, твоё решение всегда будет правильным, и ты всегда будешь моей дочерью. Я чувствую, как в тебе течёт моя кровь, — Давид бережно коснулся щеки дочери. — Сегодня я оставлю тебя наедине с твоими мыслями, — лёгкое прикосновение к подбородку стало призрачным, как и тот, кто его подарил. Не дождавшись ответа, мужчина исчез.
Утерев лицо от слёз, Дримуэл вернулась в дом. Её старая жизнь притаилась в остывающих стенах скромного заведения. То, что раньше считалось родным домом, обернулось чужой обителью, а она — гостьей, которой здесь больше не рады.
Хозяева дома — часть разрушенной семьи, перешептывались, стоя у камина. Опасаясь, что их разговор услышат, они смолкли, заметив девушку. Оба были взволнованы и обеспокоены, но не спешили делиться с ней своими тревогами — боялись; всё высматривали Повелителя вампиров. Он напугал их своим визитом, словно эта встреча обернётся для них маской смерти.
Не обращая внимания на приёмных родителей, Дрим прошла в свою комнату, где, не чувствуя сил, упала на кровать, пытаясь поскорее заснуть, веря, что, когда откроет глаза, ничего этого не будет.
Как бы она ни старалась, события вечера не хотели идти из головы. Всю ночь девушка не могла сомкнуть глаз, размышляя о том, кто она. Почему её приёмные родители испугались её? Ведь она никогда в жизни не причиняла им боль. Она не понимала, как можно так легко отказаться от самого дорого, ведь она никому не желала зла, почему все боятся её... Родители... Друзья...
Не в силах заснуть, Дрим встала с постели и покинула комнату, прихватив с собой плед. Проходя по залу, едва освещённому огнём в камине, девушка бросила взгляд в сторону приёмных родителей. Вопреки её ожиданиям, они не бежали из дома, спасая свои жизни. Остались. Сон сморил их обоих, и впервые за долгие годы Луфтар и Гретта спали на лавке, обнявшись.
Детство, которое помнила Дрим, прожила вместе с ними. Они были её семьёй — единственной, которую она знала до этого дня. Тёплые воспоминания не смогли вычеркнуть настоящее из памяти — перед глазами стояли их лица, перекошенные от страха, и отношение к ней, не как к дочери, а чудовищу…
Помедлив немного в стороне от них, она направилась к ним. Её шаги потревожили их сон. Скрип старых досок разбудил обоих, когда Дрим оказалась в полушаге от лавки.
— Нет! — выкрикнула женщина, заслоняя руками лицо, будто девушка занесла над ней руку для удара. Дрожащий от страха старик что-то невнятно хрипел, пытаясь трясущейся рукой найти подходящее оружие.
Невзирая на это, глаза Дримуэл, как и её лицо, не изменились, они оставались такими же безжизненными. Печальные глаза едва сверкали в свете камина. Пару движений и она, преодолев расстояние, накрыла родителей пледом. Не дожидаясь ответной реакции, девушка направилась к выходу и замедлила шаг у двери, услышав тихое «спасибо».