Как в русской легенде поп не признается, что съел просвиру, так в немецкой — солдат, что съел сердце жареного ягненка.
Превращение
Жиу адзин багаты чалаиек, други бедны; багаты — банкет", а бедны ниц (ничего) не меу. Приходзиць да багатого дзед и просицца на нач, дый каже: «Гаспадарок (хозяин), мой галубок! Ци пусьциу бы ты мене на нач?» Ион ниц не дау яму да й гордо отказау: «У мене, каже, пикали не начавали ни убогие, ни бедные, ни падарожные; дак и ты не будзеш начавац. Идзи тую хату, што небам накрыта; там заусиоды начуюць бедные, убогие и падарожные, то и ты там будзеш начаваць. Цебе там пусьцяць!» Старик каже: «Гаспадарок, мой галубок! Пакажы; гдзе тая хата, што небам пакрыта?» Гаспадар вышоу паказываць: «Да вон дзе тая хата небам пакрыта, гдзе начуюць бедные, убогие и падарожные; там и цебе пусьцяць». Дак дзед пагладзиу (погладил, гаспадара па галаве, и той гаспадар стау каниом.
Просицца дзед у бедного на нач и каже: «Гаспадарок, мой галубок! Пусьци мене на нач».— «Можно, дзедку! У мене начуюць убогие, бедные и падарожные».— «Кали, гаспадарок, я з каниом». Дак ион каже: «Дзедку! У мене поставиць нима гдзе, и сена нима, чого даць яму есць». Дзед каже: «Я б на дваре паставиу, кастрыци' падкинуу, дак и будзе есць!» Дак бедны павиоу каня и паставиу на дваре, а дзед пашоу сам у хату. На заутра, як дзед адхадзиу каже: «Дарую я табе гэтого каня на твае сирацтво". Гаспадар зачау яму дзякаваць", и каже да жонки: «Жонко! Возьмиом и вывазим хату». И вывазили хату"".
Апяць прышоу дзед на нач, дак той гаспадар не пусьциу. «Я той самы стары, а ты мене не пазнау!» И узяу изноу погладзиу того каня па галаве, и стау ион человеком; а бедны без каня зноу зробиуся бедным. (Записана в Новогрудском уезде Гродненской губернии старшим учителем Новогрудского дворянского училища М. Дмитриевым.)
Пиво и хлеб
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был богатой крестьянин; много у него было и денег, и хлеба. И давал он по всей деревне бедным мужичкам взаймы: деньги давал из процентов, а коли даст хлеба, то весь сполна возврати на лето, да сверх того за каждый четверик два дня ему проработай на поле.
Вот раз случилось: подходит храмовой праздник, и стали мужички варить к празднику пиво; только в этой самой деревне был один мужик, да такой бедной, что скудней его во всем околотке не было. Сидит он вечером, накануне праздника, в своей избенке с женою и думает: «Что делать? Люди добрые станут гулять, веселиться; а у нас в доме нет ни куска хлеба! Пошел бы к богачу попросить в долг, да ведь не поверит; да и что с меня, горемычного, взять после?» Подумал-подумал, приподнялся с лавки, стал перед образом и вздохнул тяжелехонько. «Господи! — говорит,— прости меня грешного; и масла-то купить не на что, чтоб лампадку перед иконою затеплить к празднику!» Вот немного погодя приходит к нему в избушку старец: «Здравствуй, хозяин!» — «Здорово, старичок!» — «Нельзя ль у тебя переночевать?» — «Для чего нельзя! Ночуй, коли угодно; только у меня, родимой, нет ни куска в доме, и покормить тебя нечем. «Ничего, хозяин! У меня есть с собой три кусочка хлебушка, а ты дай ковшик водицы: вот я хлебцем-то закушу, а водицей прихлебну — тем сыт и буду». Сел старик на лавку и говорит: «Что, хозяин, так приуныл? О чем запечалился?» — «Эх, старина! — отвечает хозяин,— как не тужить мне? Вот дал Бог — дождались мы праздника, люди добрые станут радоваться да веселиться, а у нас с женою хоть шаром покати, — кругом пусто! — «Ну, что ж! — говорит старик,— пойди к богатому мужику, да попроси у него в долг что надо».— «Нет, не пойду: все равно не даст!» — «Ступай, — пристает старик,— иди смело и проси у него четверик солоду; мы с тобой пива наварим»,— «Э, старичок! Тетерича поздно; когда тут пиво варить? Вить праздник-то завтра. Уж я тебе сказываю: «Ступай к богатому мужику и проси четверик солоду; он тебе сразу даст! Небось, не откажет! Л завтра к обеду такое пиво у нас будет, какого во всей деревне никогда не бывало!»
Нечего делать, собрался бедняк, взял мешок под мышку и пошел к богатому. Приходит к нему в избу, кланяется, величает по имени и отечеству и просит в заем четверик солоду: хочу де к празднику пива сварить. «Что ж ты прежде-та думал! — говорит ему богатой. «Когда теперича варить? Вить до праздника всего-навсего одна ночь осталась».— «Ничего, родимой!» — отвечает бедной, коли милость твоя будет, мы как-нибудь сварим себе с женою, будем вдвоем пить да величать праздник». Богатой набрал ему четверик солоду и насыпал в мешок; бедной поднял мешок на плечи и понес домой. Воротился и рассказал, как и что было. «Ну, хозяин! — молвил старик,— будет и у тебя праздник. А что есть ли на твоем дворе колодезь?» — «Есть,— говорит мужик».— «Ну, вот мы в твоем колодезе и наварим пива; бери мешок да ступай за мною». Вышли они на двор и прямо к колодезю. «Высыпай-ка сюда!» — говорит старик. «Как можно такое добро в колодезь сыпать! — отвечает хозяин,— только один четверик и есть, да и тот задаром должен пропасть! Хорошего ничего мы не сделаем, только воду смутим». «Слушай меня, все хорошо будет!» Что делать, вывалил хозяин в колодезь весь свой солод. «Ну,— сказал старец,— была вода в колодезе, сделайся за ночь пивом!.. Теперь, хозяин, пойдем в избу да ляжем спать,— утро мудренее вечера; а завтра к обеду поспеет такое пиво, что с одного стакана пьян будешь».