Выбрать главу

Движение прекратилось. Тело женщины как будто бы зависло на расстоянии вытянутой руки от бесформенного нечто, закутанного в чёрную с малахитовыми переливами хламиду. Тонкая бледная рука откинула с головы капюшон, представив на обозрение неестественно прекрасное лицо юного эльфа с громадными, но совершенно слепыми, подёрнутыми белёсой пеленой глазами. Он дружелюбно улыбнулся и, протянув руку, обхватил тонкими длинными пальцами запястье женщины и потянул её за собой.

-Моё имя Элестас, - представился он, всё ещё доброжелательно улыбаясь и уверенно таща женщину за собой. – Я Смотритель.

-Смотритель чего? – едва смогла спросить она.

-Смотритель покоя вечно бодрствующих, - отозвался юноша, широким жестом обводя всю пещеру.

Только тут она заметила, что всё пространство громадной пещеры испещрено световыми столбами, внутри которых вечными изваяниями замерли фигуры. Мужчины и женщины. Кто-то моложе, кто-то старше, кто-то только-только шагнул за черту детства. Они были разными, но их объединяло одно – неестественно застывшие тела, словно в изумрудном мареве едва прикрытые истлевшей от времени одеждой и широко распахнутые глаза, в которых одинаково жутко отражался огонь безумия. Вот они – вечно бодрствующие! Навсегда застывшие, не стареющие, но лишенные возможности действий. Единственное, что в их власти – наблюдать за теми скудными событиями, что творятся в пещере-тюрьме, а жизнь проходит мимо день за днём, год за годам, век за веком…

Неожиданно юноша остановился, отпустил её руку и сделал два больших шага прочь от неё. Женщина изумлённо проследила за ним взглядом. Что он делает? Элестас что-то едва слышно прошептал, взмахнув тонкой рукой в странном свете пещеры отливавшей нездоровой зеленью. Пространство вокруг неё вспыхнуло в тот момент, когда рука эльфа опустилась вниз. По каменному полу прошла, тонка светящаяся полоска, свернувшаяся в кольцо вокруг женщины, и внутри этого кольца стало неспешно скапливаться уже знакомое изумрудное марево.

Кажется, это конец. Тело перестало слушаться и более того оно перестало ощущаться. Душу словно поместили в пустой и совершенно чуждый ей сосуд. Дыхание замедлилось, сердце билось с интервалом четверть минуты, а широко распахнутые глаза невозможно было закрыть. Невозможно было даже просто моргнуть.

Сознание в истерике билось в непослушном теле, тщетно силясь заставить его шевельнуть хотя бы кончиком пальца. Напрасно…. Всё напрасно!

-Успокойся! - мягкий и ласковый голос Смотрителя вызывал только ярость и глубокую ничем не контролируемую ненависть. – Из Клети невозможно выбрать. Смирись и возможно Великие даруют тебе свою милость!

«Никогда! - мысленно завизжала она, представляя, как бы на самом деле напряглись её лёгкие при таком действии. – Никогда я не смирюсь! Я выберусь отсюда, чего бы мне это не стоило! Выберусь и отомщу!

Глава 3.

Глава 3.

 – Чего ты хочешь, человечка?

– Ну, что я теперь могу хотеть? Ворвался в спальню к девушке, приставал,… моя девичья честь требует сатисфакции…

– Чего?

– Того! Жениться на мне придется! - заявила я с самым серьезным выражением лица. Ну, должна же я получить хоть какое-то моральное удовлетворение - не убивать же его, в самом деле!

Парень повел себя в лучших традициях всей мужской половины - то есть начал паниковать! Глянул на окно, соображая, успеет ли сбежать до того, как его зацепит сэльфинг. Не успеет… Дверь… тоже пролет. Глядя на меня с откровенным ужасом, он явно представлял знакомство язвительного существа в полотенце со своей семьей.… Да, похоже, картинка была еще та! 'Жених' начинал склоняться к варианту 'лучше смерть, чем позор', когда я, не выдержав, расхохоталась. Дроу моментально сообразив, что над ним просто издеваются, свирепо глянул на меня со стула.

(«Лейна» Петрова Елена)

Я была зла. Нет, я была в ярости и мысленно перебирала ругательства достойные рогатых извращенцев по милости, которых всю поездку до Столицы Вечного Полдня мне пришлось провести в душной тряской карете. Хотя толку-то от моих гениальных идей по внедрению новшеств в помощь труженикам пыточного дела?! Всё равно осуществить хотя бы половину из придуманного я не смогу…, а жаль!