В Савойе, в общине Аллэнж, если сесть на вершину Камня-Лестницы, можно увидеть тянущуюся на восток гряду из семи небольших взгорков, которые в народе называют Семь Какашек Дьявола.
Лестница — также одно из его имен. Беспокойному ребенку приговаривают: «Спи спокойно, маленькая лестничка».
В окрестностях Бержерака и Сарлада рассказывают о таинственном существе, чья огромная и ужасная сила происходит от Дьявола. Его зовут Вызывающий отвращение (Aversier). Вызывает он также и ужас. Полагают, что существо это имеет титул Князя Ада. Он противник (adversaire) Бога. В перигорском чине простого освящения елея есть слова: «Omnis virtus Adversarii, omnie exercitus Diaboli, et omnis incursus, omne phantasma Satanoe eradicare». Этими словами изгоняются три разных существа, одно из которых (первое) и есть этот самый дух.
В перигорских хижинах много рассказывают о злодействах, совершенных этим духом и его приспешниками. У всех их раздвоенные ступни и рога на лбу.
…Дьявола, ответственного за все дела людские, в Ниверне и Морване никогда не называют его собственным именем… иначе он может явиться сам — с выпяченными когтями, готовый вредить. Как правило, крестьяне, говорящие о Злыдне или Нечистом, называют его Другой или Этот. Этот великий Злыдень занимает в традиционном сознании так много места, что присутствует при каждом перелистывании календарной страницы.
Однажды Жан повстречал Дьявола, который с присущим ему злобным юмором сказал:
— Если ты в течение восьми дней не назовешь мое имя, я тебя спалю.
Следующие семь дней, прекрасно зная, что Дьявол обязательно его спалит, Жан провел в уединении, не пил и не ел, но был совершенно не способен угадать нужное имя.
Утром восьмого дня, идя по полю и думая, как бы ему хоть немного продлить свою жизнь, Жан увидел Дьявола, который перепрыгивал туда-сюда через канаву и кричал:
— Если бы Жан знал, что меня зовут просто Рикуке, он бы посмеялся. Жан бы посмеялся… Жан бы посмеялся…
Но услышать его уже было некому.
Дьявола, который жил в лесу Редон Эспик, недалеко от Сен-Синрьен, в Дордони, звали Рапату.
Как-то раз старая и очень смелая пряха из Кинсака, что в Дордони, хорошо поработавшая за день, вдруг почувствовала, что прядильная нить обмоталась вокруг нее и обвила ее, словно паутина. Она долго пыталась разобраться, что же произошло, чтобы распутать нить, но, кроме того, чтобы обрезать ее ножницами, потеряв при этом множество хорошего и нужного материала, ничего ей сделать не удалось — пряжа все путалась и путалась вокруг пряхи.
В конце концов, исполненная раздражения, она начала ругаться Дьяволом, и тот в конце концов появился, спустившись через трубу в облаке сажи… Он резво скакнул на середину комнаты и сказал:
— Старуха, я тот, кого ты звала. Без меня ты так и останешься здесь замотанной до смерти… Хочешь ли ты, чтобы я тебя освободил?
— Конечно, хочу, и прежде всего, освободи меня от этой пряжи, а ее восстанови, как была.
— Это можно, но прежде, чем я это сделаю, давай с тобой заключим маленький договорчик.
— Я поняла… хочешь, я тебе дам десяток яичек?…или курочку?
Пораженный такой наивностью, Дьявол разразился хохотом.
— Ха-ха, мне всего этого не надо… мне вообще не надо того, что когда-нибудь и тебе не понадобится.
— Ну, может быть, ты хочешь, чтобы я отдала тебе свою пряжу?..
— Нет, я не умею прясть… мне нужна твоя душа.
И тут наша добрая женщина оторопела.
— Но… ведь тогда я совершу грех…
— Грех-х-х… ну, конечно… но такой ма-а-аленький…
— Ну, пожалуйста, дай мне возможность не грешить.
— Ну, что же, давай договоримся так: через восемь дней я вернусь, а ты скажешь, сколько мне лет. Если угадаешь, я тебя оставлю в покое. Навсегда.
— Согласна.
И старушка почувствовала, что она вращается на пятках, а пряжа спадает с нее и сворачивается в огромный клубок. «Какой добрый Дьявол, — подумала она, — он сделал мне такой подарок: теперь вся пряжа у меня в порядке, как в прошлый вечер».
Однако наутро женщина вдруг ощутила упреки совести — она поняла, что все-таки навредила своей христианской душе. Что делать? И она отправилась к приятелю своей давней молодости, дровосеку, человеку во всех отношениях дурному, но в таких делах толк знавшему.
— Душенька моя, — воскликнул дровосек. — Ты проста, как трояк… и твой Дьявол уже может потирать руки… но я думаю, что тебе помогу, — для этого мне надо утром пойти прогуляться по берегу Комба…
Сказав это, он туда и отправился.
Зайдя на берегу в маленький лесок, он начал свистеть, как будто подзывал свою собаку, и, естественно, появился Дьявол.
— Ну ты, нечисть, — громко сказал дровосек, — я звал собаку, а прибежал ты. Первый раз в моей жизни такое случается… А лет мне уже немало, если бы ты знал, сколько мне лет!
— Тебе шестьдесят три года, шесть месяцев, три дня и два часа.
— Ошибаешься, — сказал дровосек (хотя это была правда), — мне больше, но я еще силен, как молодой парень! Смотри!
И он схватил топор и быстро срубил ближайший куст.
— Видишь, как я силен!..
Задетый за живое, Дьявол выхватил топор из рук дровосека и тут же, в один удар, срубил самый большой и крепкий дуб из стоявших рядом.
— Вот видишь, дровосек, что я могу, а ведь мне уже четыре тысячи четыреста сорок четыре года!
Некто по имени Филипп, заложивший душу Дьяволу, по мере приближения срока расплаты, испытывал все больший страх. Когда-то из-за благоприятных рыночных условий дела у него шли хорошо (он даже познал роскошь), но постепенно они все ухудшались и ухудшались, и в конце концов он понял, что так и не расплатится ни по капиталу, ни по процентам.
Буквально за неделю до рокового дня Филипп, к несчастью, его встретил на дороге.
— Ну как? — спросил Дьявол.
— Ну… э-э-э, — промычал Филипп, которому сказать было нечего, — вот, прогуливаюсь…
— Значит, дела идут хорошо?
— Ну… э-э-э…
— Надеюсь, ты помнишь о долге… Все будет в порядке?
— Увы, я каждый день работаю, как проклятый, но еле хватает на еду, нет лишнего ни сантима… Может быть, вы бы мне немного продлили срок…
— Жаль, конечно, что ты мне не можешь вернуть… Ты мне симпатичен, да и достаточно умен, чтобы найти способ расплатиться…
— Я постараюсь, поверьте… Ну продлите немного срок…
Дьявол задумался. Наконец, положив руку на плечо Филиппа, он сказал:
— Дело в том, что деньги твои мне не нужны, но, чтобы простить долг, условия мои уже будут окончательные. Когда я называю срок, это значит, что он мне необходим по моим делам… но иногда я могу и менять свои условия… а поскольку ты, кажется, не дурак, я могу тебе предложить великолепное дело… Тоже, конечно, к определенному дню, ты должен будешь сказать, сколько мне лет. Если ты это сделаешь, мы будем квиты.
Сказав это, Дьявол исчез, оставив Филиппа в недоумении.
В течение двух дней бедняга Филипп, погрузившись в самые невероятные, замысловатые и необычайные расчеты, пытался решить заданную ему задачу. А она-то и есть самая трудная загадка в мире, разгадать которую невозможно.