Так семь лет они прожили,
Семь сынов родила Зарынь.
Но, о дочери тоскуя,
В небеса вернулось солнце —
И огнем вскипели реки,
Камни плавились от жара.
И сказала мужу Зарынь:
— Я к отцу идти должна —
Или он всю землю выжжет.
Пусть мне будут утешеньем
Дети, что уйдут со мною.
Но не хочет матерь-парма
Отпустить на небо внуков.
Сотворила парма эхо.
Сыновей скликает Зарынь —
Вторит эхо ей вдали.
Сыновья ушли за эхом,
В небеса вернулась Зарынь,
Не смогла детей дозваться.
С этих пор прозрачным утром
Сходит Зарынь на вершину
И прядет златые нити,
И росой студеной плачет:
Сыновей своих зовет.
А охотник сероглазый
Не забыл заветной думы
Раздобыть огонь у солнца.
Сыновьям он сделал луки,
Восемь стрел вонзились в небо,
И кусок огня живого
Откололся от светила
И к ногам стрелков упал.
Потому и чтят чудины
Зарынь — деву заревую,
Чтят живой огонь небесный…
Пэвсин кончила сказанье.
И Костэ малютку-сына
Подняла навстречу утру,
А внизу дремала парма,
И олень трубил вдали.
4
Словно уток перелетных
Стаи на воду упали —
Столько лодок остроносых
По Куве плывут к селенью.
Кудым-Ош кричит пришельцам:
— Что за люди и откуда,
С миром к нам или войною?
И такую слышит речь:
— Там, где солнце освещает
Голубые минареты —
Башни города большого,
Там народ живет могучий,
Мудрый хан землею правит.
Он прислал тебе подарки:
Детям — сладкие гостинцы,
Женам — шелк и серебро.
Гости хвалятся товаром.
Женщины, как оленихи,
Окружили их, робея,
Серьги-бусы примеряют,
Тканям шелковым дивятся,
Просят Оша, чтобы звал он
Дорогих гостей в селенье,
Сладким медом угостил.
Чует сердце старой Пэвсин,
Что беда в увтыр ворвется:
Лесовать ушли мужчины,
Промышлять лесного зверя,
На бобра ловушки ставить.
А внизу пришельцев столько,
Сколько листьев на березе,
Сколько диких пчел в дупле.
Сын совета не услышал,
Приказал открыть ворота.
Но не бросили монеты
У ворот тяжелых гости,
И товар не разложили
Перед памом Кудым-Ошем,
Не приветствуют старейшин
И чудских богов не чтят.
Засвистели в каре* стрелы
С черным жестким опереньем
И одна из них пронзила
Молодое сердце Оша.
Он лицом упал на землю,
Он к ее груди прижался,
И земля зажала рану,
И ему вернула жизнь.
Ош медведем разъяренным
От земли тогда поднялся.
Нет копья и нет дубины —
Он бревно схватил сырое,
И оно с веселым свистом
Пронеслось над головами,
Он, как мух,
Сшибал пришельцев,
Как траву,
Косил к ногам.
Но стрела с пером вороньим
В грудь его впилась иглою.
Грудью он упал на землю,
И земля, врачуя рану,
Снова жизнь ему вернула.
В битву он опять рванулся,
Устилая путь телами
Отступающих врагов.
Но стрела пропела третья
И насквозь пронзила Оша,
Сердце жаркое задела.
Навзничь он упал на землю —
К ней он грудью не прижмется,
Злую рану не прикроет.
А враги теснят чудинов
И жилища их зорят.
И тогда сказала Пэвсин:
— Дайте злобным чужеземцам
Что им надо — пусть уходят,
Не творя у нас разбоя,
Пощадив детей и старцев.
То, что наше, к нам вернется,
Зло добра не принесет им,
Зло рождает только зло.