А тут сутками сидят сиднем на лавочках микрорайонов или барражируют кучками по «Арбату», аллее Героев и по рынку в вечных поисках мелочи на приобретение вина. Манджу с души воротило от одного вида этой публики.
А на третьем году пребывания в городе нашего героя настигло испытание. Время было зимнее, смеркалось рано, и Манджа шествовал по темной уже, совершенно безлюдной улице, держа в одной руке пакет с едой и книгами, а другой, придерживая на голове срывающийся от резкого ветра капюшон куртки.
Неспешный ход до остановки «маршрутки» был нарушен странными звуками. Манджа посмотрел в ту сторону: в глубине проулка, метрах в двадцати, при тусклом свете чудом сохранившегося фонаря трое молодых людей в темной одежде избивали ногами лежащего на заснеженной земле человека. Били со знанием дела, будто выполняли привычную работу, с «хэканьем» на выдохе, не придерживая ног в кованых ботинках и не выбирая места: голова – так голова, живот – так живот, грудь – так грудь! Каждый удар сопровождался тупым звуком и стоном распластанного на земле человека.
Не стерпел Манджа такого паскудства: «Толпой на одного! Да еще ногами! Ведь до смерти забить могут!»
Словно щенков, разбросал бывший десантник и отличник боевой и политической подготовки озверевших переростков-акселератов, двое из них бросились наутек вниз по улице. Третий, самый дерзкий, остался на месте и вытащил что-то из кармана. В колеблющемся свете уличного фонаря Манджа увидел, что в правой руке противника бесстрастным холодом смерти блеснул на мгновенье клинок ножа. Заученным на всю жизнь движением Манджа перехватил руку «оппонента» и провел болевой прием, на излом. Что-то противно хрустнуло, хулиган сначала заорал благим матом, а потом, спотыкаясь и скуля, заковылял в сторону, придерживая травмированную руку.
Манджа склонился над распростертым телом избитого:
- Эй, парень! Ты живой?
Лежащий на земле человек не подавал никаких признаков жизни. Лицо его было залито кровью, струящейся из разбитой головы. Манджа стал щупать пульс на шее и облегченно вздохнул, почувствовав под пальцами слабые толчки в кровеносных сосудах. Сразу же вытащил старенький, давно вышедший из моды, дешевый мобильник и позвонил на «скорую помощь» и в полицию, а также на работу – предупредить, азу же вытащил старенький, давно вышедший из моды, дешевый мобильник п что может задержаться из-за непредвиденных обстоятельств.
«Скорая» и полиция прибыли почти одновременно, избитого тут же забрали и повезли в больницу, а Манджа отправился с полицейскими в отделение давать показания. Это может показаться невероятным, но преступников изловили по свежим следам, и уже за полночь Манджа опознал всех троих, причем, один из них, травмированный, посматривал опасливо на крутого, непредсказуемого дядьку, с виду пожилого и ничем не примечательно, внешне так не похожего на легендарного Брюса Ли.
А, может, и не стоит удивляться оперативности полицейских. Прежняя милиция – рудимент социализма – работала, это всем доподлинно известно, из рук вон плохо, а обновленная демократическая полиция – это уже совершенно иной подход к делу, дающий положительный результат! Вот что значат вовремя и грамотно проведенные, так необходимые народу реформы!
Несколько дней спустя Манджа навел справки и, выяснив, что его «подопечного» перевели из реанимации в общее отделение, пошел навестить пострадавшего. Заглянув в палату, Манджа сразу определил, к кому из лежащих пациентов надо обращаться. Голова и лицо «его» потерпевшего были туго перебинтованы и напоминали кокон тутового шелкопряда.
- Мендут, парень! Как себя чувствуешь? – посетитель присел на краешек прикроватного стула.
Кокон медленно, с трудом повернулся в сторону Манджи, сквозь прорехи в бинтах были видны лишь заплывшие багровыми кровоподтеками щелки глаз, нос и запекшиеся губы.
- Это вы меня спасли? Как вас зовут? – мучительно прошепелявил голос из отверстия для рта.
- Манджа Иванович. А тебя?
- Батр. Студент я. Спасибо вам, Манджа Иванович! Если бы не вы, убили бы они меня!
- Да ладно, Батр! Живой остался – и, слава Богу! Теперь тебе поправляться надо, кушать, как следует, - и Манджа стал доставать из принесенного пакета мандарины, бананы, пакеты сока.
- Я не могу есть ничего: мне все зубы выбили и челюсть сломали.
- Эк, тебя отделали! – огорченно крякнул Манджа. – Ничего, ты молодой, Батр, выкарабкаешься. А зубы золотые вставишь, от невест отбоя не будет, - пошутил не слишком удачно.