Из вершины обелиска вырвался луч, связывающий все три обелиска в единую картину вместе с рунами, начерченными на земле задолго до всего этого.
— До встречи, Белый Странник, Охотник.
И фигура испустила дух. Мутант попятился. Кто мог его знать?! Кто мог знать все эти титулы, что он получил ещё в самом начале Разрыва?! Он так долго пытался от них избавиться, но прошлое вновь и вновь настигает его везде. От него не спастись.
Саен сел у ближайшей стенки, переводя дух. С отвращением всматривался в выжженные ритуалом глазницы магов. Судя по всему, он опоздал. Ну, есть и хорошие результаты: кучка магов спасена, меч найден, ритуал частично оборван.
«Всё — часть плана», — сделал окончательный вывод мутант. Маги в форте, ритуал и, видимо, даже его участие тоже предусматривалось.
К сожалению, у Саена не было всей информации, чтобы сложить картину без пробелов. В наступившей полной тишине мрачных ходов пещеры, он услышал то, что скрылось бы от любого другого существа. Дыхание. Кто-то всё ещё дышал в этом логове смерти.
Мутант шёл вдоль каменистой породы, когда в одном из самых далёких и тёмных углов он нашёл коридор, ведущий в большую рукотворную комнату.
Как только Саен сделал шаг внутрь, везде загорелись магические огни, что реагировали на движение. Он увидел клетку с измученным, иссушенным человеком.
— Чего надо, тварь? — с трудом выдавил из себя пленник. — Неужто пришла подарить мне смерть?!
— Я тебе не тварь, — громом раздался голос мутанта.
— Ах… ещё один слуга этих выродков? Ещё одного бросили в пекло безумия… Мне тебя жаль, как и всех зверолюдов…
— У меня есть только один хозяин — я сам. И из-за вынужденных мер моего хозяина, те твари покинули нас.
Человек долго смотрел на мутанта, пытаясь поверить в его слова. Он был не столько рад, сколько озадачен.
— Не может быть… Убил? Всех? Значит, всё закончилось?! Что, что с королём? С Ричардом? Будь ты проклят! Не молчи! Говори же! — человека наполнила сила.
— Прежде скажи, кто ты? И почему тебя здесь держат?
— Я — Фалрик, — его тон сразу переменился, стал глубоким и пронизывающим. — Первый советник короля, в прошлом… Нет времени на бесполезный трёп! Что с Ричардом?! И с нашим королевством?
— Не знаю, что с ним именно сейчас, но, насколько я могу судить, скоро на город нападут одичавшие, подконтрольные магам. Если кто-то из них остался жив.
— Ты видел его? Короля?
— Да. При не самых удачных обстоятельствах… но видел.
— И королеву его тоже видел? — сказал он с опаской, переходя на шёпот.
— Видел. Слишком уж бледная, ей бы подлечиться.
— Будь проклята эта сучья ведьма! Это всё из-за неё! Из-за этой твари из преисподней! После всего, что пережил Ричард, его добила какая-то служанка! Сразу после гибели сыновей и жены он, вдруг, называет какую-то портовую потаскуху Королевой! И готов плясать под её дудку! Я смирился с этим, видя, что он смог перестать жить страданиями благодаря ей… Но это всё ложь! Иллюзия! Но Ричард был слишком сильно избит жизнью, чтобы отказаться от обмана… Эх, дурак. Все мы.
— Отчего такая ненависть? Если ему было хорошо… — начал мутант, но Фалрик тут же перебил его.
— Я был бы только счастлив за него! Но эта проклятая сучка не просто баба… ой, не про-осто, — зловеще протянул он. — Она начала править за него! Подлая паскудная гниль!
Фалрик закашлял тяжело, с протяжным свистом, но продолжил:
— Скоро и моя печать оказалась у неё через просьбу Ричарда. Не мог же я ему отказать! И понеслись приказы один прекраснее второго. Все они уменьшали численность войска, ухудшали патрулирование и охрану и всячески ломали защиту города. Частокол с каждым годом становился всё более хрупким, а Ричард всё дальше уходил в тень этой шлюхи. И в конце концов считай не осталось от него ничего. Конечно, для народа он стал вечно энергичным, сильным воплощением власти, вот только теперь уже не своей. Бедный превратился из руки в куклу.
— Ты считаешь, что королева заодно с этими тварями?
— Не называй ЭТО королевой! Есть только одна настоящая королева…