Курбский в своих письмах, дерзких и грубых, возводит на Иоанна обвинение во всевозможных жестокостях, причем многие из этих обвинений были в действительности ложными, настаивает на благотворном действии боярского совета и оправдывает свою измену старинным боярским правом отъезда, потерявшим, очевидно, в его время всякий смысл. Затем Курбскому крайне не нравится новый титул царя, принятый Иоанном, и он насмешливо называет его «прегордым и Царским величеством»; не нравится также ему и то, что Иоанн приблизил к себе дьяков, «преимущественно из поповичей, или из простого всенародья», причем двум из них, как мы помним, Выродскому и Ржевскому, государь поручал даже воинские отряды. Сам Курбский высоко ставил свое происхождение и пытался в Польше величаться князем Ярославским.
Письма Курбского вызвали, как мы говорили, пространные возражения Иоанна, написанные страстно и горячо; в них он обнаруживает свою обширную образованность и приводит многочисленные выдержки изо всего им прочитанного в жизни: Священного Писания, изречений древних мудрецов и греческой и римской истории с целью доказать основное положение своих поступков, что «нет власти, аще не от Бога»; «Самодержавства нашего начало от Святого Владимира, – писал он, – мы родились на Царстве… а не чужое похитили, потому подобает ли попу и прегордым лукавым рабом владети, Царю же только председанием и царствия честью почтенну быти, властью же ничем же лучше быти раба? Тщюся с усердием людей на истину и на свет наставить, да познают единаго истиннаго Бога, в Троице славимаго и от Бога данного им Государя, а от междоусобных браней и строптиваго жития да отстанут, коими царства растлеваются. Ибо если Царю не повинуются подвластные, то никогда междоусобныя брани не прекратятся…». По поводу измены Курбского, который объяснял ее получением от своих друзей известия, что Иоанн хочет его казнить, государь писал ему: «Зачем ты за тело продал душу? Побоялся смерти по ложному слову своих друзей? От этих бесовских слухов наполнился ты на меня яростью?.. Зла и гонений без причины от меня ты не принял, бед и напастей на тебя я не воздвигал; а какое наказание малое и бывало на тебе, так это за твое преступление: потому что ты согласился с нашими изменниками, а ложных обвинений, измен, в которых ты не виноват, я на тебя не взводил, а которые ты проступки делал, мы по тем твоим винам и наказание чинили».
М. Герасимов Царь Иоанн Грозный
Курбский обвинял Иоанна в том, что он призвал к себе князя Репнина во время пира и заставил надеть шутовскую маску, причем Репнин сорвал ее с лица, растоптал и с гордостью ответил: «Чтобы я, боярин, стал так безумствовать и бесчинствовать», и что будто за это он был убит через несколько дней в церкви во время службы, равно как и князь Юрий Кашин, убитый в ту же ночь на церковной паперти. Иоанн отвечал на указанные обвинения, что люди, выставляемые Курбским столь невинными агнцами, были на самом деле клятвопреступниками и изменниками и заслуженно понесли свое наказание. «В церквах же, яко ты лжешь, этого не было; а было, как сказал выше, что виновные приняли казнь по своим делам».
Курбский в своем послании хвалился также перед Иоанном храбростью, кровью, пролитой за Родину, и говорил, что ради постоянных отлучек по ратным делам мало видел своих родителей и жену, а должен был проводить жизнь в дальних окраинных городах. Иоанн же в своем ответе высмеивает его за это, указывая, что бранная храбрость имеет цену только при соблюдении верности своему государю и Родине: «аще строения в Царстве благая будут… А что ты говоришь: кровь твоя пролилася от иноплеменных за нас и по твоему мнимому безумию вопиет на нас к Богу, то сие надлежит смеху. Если бы это и было так, то ты сотворил бы только должное отечеству; если же бы не сотворил, то не был бы христианин, а варвар; поэтому упрек этот к нам и не относится».
Укоряя Курбского в измене, Иоанн советовал ему брать пример с его же слуги Шибанова: «Как ты не постыдишься раба своего Васьки Шибанова? Он благочестие свое соблюл: перед Царем и перед всем народом, при смертных вратах стоя, ради крестного целования тебя не отвергся, но хвалил тебя и был готов за тебя умереть…».
Наконец, сознавая, что переписка с изменником-подданным есть недостойная для царя слабость, Иоанн упоминает и про это в своем ответе: «Ло сей поры Русские Государи не давали никому отчета в своих действиях и вольны были своих подвластных жаловать и казнить, не судилися с ними ни перед кем; и хотя неприлично говорить о винах их, но выше было сказано».