Выбрать главу

За сто лет до него Мамай без всякой разведки повел свои полчища прямиком на Москву. Теперь Ахмад двинул многочисленную рать поближе к рубежам Руси и остановился где-то в верховьях Дона, намереваясь перед большим походом как следует подкормить коней. А вперед он направил небольшие отряды на разведку — разузнать, где находятся полки коназа Ивана и через какие броды будет удобнее и безопаснее его главным силам переправиться на левый берег Оки и вторгнуться в пределы московские.

И везде, куда бы ни наскакивала его летучая разведка, она встречала столь же летучие отряды русов. Не одни москвичи обороняли рубежи земли родной; в состав основных сил входили полки тверской и всех северо-восточных княжеств. Во главе соединенного воинства были воевода московский князь Даниил Холмский, а также сын Ивана Васильевича — Иван Иванович Молодой и самый младший брат великого князя, все время остававшийся ему верным, Андрей Меньшой — князь вологодский и кубенский.

Завидев издали отряды москвичей, ордынцы спешно и без боя отступали. Казалось, вся русская граница по Оке от Коломны и до самой Калуги была неприступна.

Подошли главные силы хана Ахмада. Он решил идти обходом, повернул на запад. У него была твердая уверенность: где-то западнее Калуги, на берегу левого притока Оки — Угры, его тумены соединятся с войсками короля Казимира. Ведь король первый предложил Орде дружбу, и хан Ахмад не сомневался в польско-литовской помощи.

И московское войско также двинулось на запад, шло вдоль левого берега Оки. Через разведчиков воеводы доподлинно знали, как и где двигаются тумены Ахмада. А вот о передвижении войск короля Казимира они ничего не знали и засомневались, встревожились: не держит ли король где-то скрытно свои силы?

Хан Ахмад медленно шел на запад, двигался невдалеке от правого берега Оки. «Поиде злоименитый царь Ахмад тихо велми, ожидая короля с собою». А уже время настало холодное — самый конец сентября.

И в те же дни московские полки также двигались на запад, но вдоль левого берега Оки, везли с собой пушки, пищали и порох; а у хана Ахмада «огненных стрельцов» и огнестрельного оружия не было.

Где же в это грозное время находился и что делал сам великий князь московский и всея Руси Иван Васильевич Третий?

Сперва, когда московское войско было в Коломне, он оставался там. До него дошла весть, что в Москву на переговоры прибыли послы от его мятежных братьев Андрея Большого и Бориса. Рассуждал он: где быть ему надобнее? Полками предводительствуют его брат Андрей Меньшой, его сын Иван и многоопытный воевода Даниил Холмский. И он счел нужным отправиться в Москву, чтобы любой ценой помириться с братьями, обезопасить Русь с тыла.

По всей Руси, а в Москве всего более, люди тогда переживали, волновались, ожидали — как дальше повернутся события. Ведь каждая семья послала на войну одного, двух, а то и более ратников. Различные преувеличенные, искаженные слухи набегали, переползали с улицы на улицу, какая-то старуха видела страшный вещий сон, какой-то старик усмотрел на предрассветном небе кровавую звезду…

Люди ждали великой битвы. Битва казалась неминуемой. Сколько крови опять прольется на Руси! Неужто более, чем сто лет назад? Когда и где столкнутся обе рати? В народе о том не знали. Ждали. Были возбуждены до крайности…

И вдруг раскатилась ни для кого необъяснимая весть: великий князь Иван Васильевич покинул войско и воротился в Москву!

Враждебно встретили его москвичи. Иные меж собой судили:

— Это все «богатые и брюхатые» советчики толкают его на такое, — говорили они, разумея некоторых опасливых бояр.

А тут узнали: великая княгиня Софья, захватив всю казну, с семьей, с приближенными — греками спешно бежала на дальнее Белоозеро. Но в Москве простые люди сознавали: когда враг на рубежах, открыто враждовать с великим князем не время — и на случай осады начали свои пожитки свозить с посадов в Кремль.

Так двигались русские и татарские войска осенью 1480 года.

Бояре донесли Ивану Васильевичу, что в Москве неспокойно. И он счел за лучшее проехать через город насквозь и остановился в своем подмосковном селе Красном.

Еще когда въезжал он в Москву, то слышал за своей спиной негодующие крики: «Нас выдаешь царю (хану Ахмаду) и татарам!»

В народе вспоминали, что прадед Ивана Васильевича, Дмитрий Иванович Донской, и в битве на Воже, и в Куликовской битве впереди своих войск, с мечом в руках бился. И отец Ивана Васильевича, Василий Темный, тоже «любил сечу».