Я возмущенно вскинулся, но не успел ничего сказать.
— Да. Просто сдайся. — С нажимом повторил Риман. — Даже с текущим противником у тебя шансы примерно равны — а это ведь лишь второй раунд. А чем дальше — тем меньше шансов на победу, и тем больше — на то, что тебя размажут тонким слоем по арене. И ничего лекари сделать не успеют. А главное — зачем это все? Ради свободы? Так ты и так ее получишь, стоит мне рассказать про еще одного носителя «Жертвы»…
— Ты обещал не рассказывать. — Я прервал его, вновь усевшись на пол и скрестив ноги. — Я не дурак, Риман, и понимаю, что так поступить было бы логично. У меня есть лишь некоторые сомнения и вопросы.
Я задумчиво покрутил рукой в воздухе, глядя на ожидающее лицо Римана. Наконец, сформулировал смутную мысль, бившуюся у меня в голове последние пару минут:
— Ты сказал, что вся верхушка империи бурлит из-за таких, как я, носителей, и что меня освободят сразу же, как узнают обо мне. — Риман согласно кивнул и я продолжил. — А для каких целей?
Брат пожал плечами:
— Пока тех, что нашлись, усиленно обучают. Сначала за них чуть ли не дрались друг с другом главы Академии и Первого Воинского Корпуса, но в итоге после множества споров сошлись на том, что у вас хватает потенциала на оба пути развития. Из вас собрали особую группу, одновременно обучающуюся в обеих заведениях по отдельно разработанному учебному плану. Особых подробностей я не знаю…
— А потом?
— Что? — Недоуменно спросил Риман.
— Что потом, Рим? — Насмешливо уточнил я. — Мой изначальный вопрос звучал — «для каких целей». Зачем меня освободят? Чтобы обучить по высшему классу и… что? Бросить в топку войны с Камеццо? Или с орками? Уверен, что этот вариант окажется безопаснее для твоего младшего братишки, чем просто попытаться войти в десятку лучших на турнире и этим заработать себе свободу?
В комнате повисло тяжелое молчание. Наконец, Риман кивнул.
— Ты прав. У меня нет достаточных сведений, но вариант с Камеццо более чем вероятен.
— И этот вариант мне не нравится. Я не буду против, если меня отправят к оркам — тогда я смогу заняться поисками родителей. И Киры. Но воевать с южанами… у меня нет к ним особых претензий. Пока. Да и кровь там будет литься рекой. А я и раньше, и даже сейчас, на турнире, стараюсь обходиться без убийств. Хотя бы без убийств людей. Монстры, понятно, не в счет. — Я передернул плечами. — Понимаю, что рано или поздно придется. Медлить и горевать тоже особо не буду, особенно если это в бою произойдет — жизнь штука жестокая, как ни крути. Если не я, то меня. Но лучше уж воевать с орками, чем со своими же сородичами.
— Хорошо. Я понимаю. — Риман закусил губу. — Тогда предлагаю следующее: я никому пока про тебя не говорю, но постараюсь разузнать как можно больше о планах на обладающих. — Я вопросительно вздернул бровь и он уточнил. — Так сейчас вас называют в верхах. Не знаю, откуда это пошло. Так вот — я разузнаю о планах на таких как ты, и заодно о степени свободы отдельных обладающих — и тогда мы с тобой уже решим, открывать твою тайну или нет. Если у тебя будет вариант отказаться от Камеццо и поехать к оркам — прекрасно. Если нет… посмотрим по ситуации.
— Отлично. Сколько времени у тебя это займет?
— Пару дней. — Риман вздохнул. — Как минимум. А у тебя поединок завтра… Демоны! — Он выругался, на мгновение задумался и вытащил из-за пазухи миниатюрную деревянную коробочку, размером едва с фалангу большого пальца. И протянул ее мне. — Вот.
— Что это?
— Алхимическая пилюля. Не помню точное название… да и не важно. У нас в отделе их выдают каждому оперативнику, на случай опасности. Съешь завтра сразу перед боем. Резко подкидывает вверх силу, ловкость и выносливость, действует десять минут. Спустя час наступает сильный откат, учитывай это.
Я молча взял коробочку, повертел ее в руках и поднял глаза на брата:
— А это законно? Ну, принимать алхимию на турнире?
— Про законность не беспокойся. — Риман криво ухмыльнулся. — Поскольку толковых проверок на то, принял ли участник алхимию, не существует, то этот момент попросту не стали прописывать в правилах. Уверен, добрая половина твоих соперников, у которых хватает на это денег, пьет алхимию перед каждым боем. Но, разумеется, не такую качественную. Ладно. Слишком долго мы тут болтаем, это уже становится подозрительным. Пойду я. Найдешь, что соврать ланисте?
Я убрал коробочку с пилюлей в карман и усмехнулся, еще раз обняв брата.