Выбрать главу

Ну что, будут ли у тебя еще козыри? Если они у тебя есть, то пора бы их вскрывать…

Козырей не оказалось и я сам рванул вперед. В ускорении отсчитывать секунды реального времени было сложно, но я был уверен, что полминуты уже точно прошло, так что уже вот-вот ускорение противника должно, наконец, закончиться.

— Трусишка, ну куда же ты… — Пробурчал я себе под нос, преследуя Каррака. Кто бы сомневался, что принимать бой сразу же он не станет — стоило мне наконец сдвинуться с места, как он тут же бросился в противоположную сторону. Но стоит отдать ему должное — продолжая улепетывать от меня по всей арене, он умудрялся на ходу опустошать в мою сторону остатки боезапаса. Скорее жест отчаяния — ни о какой прицельной стрельбе тут и речи не шло. И этот жест в итоге и приблизил его поражение.

В очередной раз обернувшись, чтобы выпустить в меня стрелу, он не увидел возникшую на его пути «Вьюгу» и влетел ровно в нее. И явно успел по инерции пробежать несколько шагов к центру, где температура была гораздо ниже, чем на периферии. А я еще и накинул ему вслед «Ложную Слепоту», сбив ему на пару мгновений ориентацию. Спустя несколько секунд у меня возникли некоторые опасения — противник так и не выходил из разыгравшегося бурана. На всякий случай я достал меч и развеял оба заклинания. Утихший танец снежинок открыл всем вид на Каррака, стоящего на четвереньках и судорожно сипящего и кашляющего, силясь вдохнуть. Да и выглядел он паршиво — весь побелевший и заиндевевший… Я недовольно поморщился от мысли, что мог попытаться провернуть эту комбинацию сразу и не стоять под ливнем стрел. Недооценил я свою вьюгу… или переоценил противника?

Вздохнув, я подошел к Карраку, похрустывая свежевыпавшим снегом. Тот уже не стоял на четвереньках, а лежал, кое-как дыша и кривясь от боли — видать, довольно сильно опалил холодом горло. Ни о каком сопротивлении тут даже речи не шло. Но чисто символически я все же достал меч и приставил его к шее противника. Подержал немного, пока судьи не объявили победу, и убрал обратно в ножны. Каррак, кажется, даже не заметил этого, пялясь в небо пустым взглядом. Неужели еще и зрение со слухом пострадало? Или его это морально раздавило? А, какая разница…

* * *

На столицу опустилась тихая весенняя ночь. Мы с Авиндалем сидели вдвоем на опостылевшей площадке для спаррингов, разбирая ошибки в моей тактике и возможные варианты применения «Вьюги», раз уж я ее показал. И я решил заодно затронуть еще одну тему…

— Извини, что? — Демонстративно прочистив ухо пальцем, спросил Авиндаль.

— Следующий бой будет последним, Ав… тре… наставник. Простите. Последним победным, я имею в виду. Все, что мне нужно — это свобода. А если я войду в восьмерку лучших — она мне гарантирована. Так что, наверное, я просто сдамся в четвертьфинале — и все.

На слове «сдамся» у Авиндаля дернулся глаз и скрипнули зубы.

Как бы его удар не хватил…

Глава 19

Авиндаль молча обошел меня кругом, пристально всматриваясь, словно впервые в жизни меня увидел. Наконец, склонил голову набок и тихим, звенящим от скрытой ярости голосом уточнил:

— А тебе не приходило в голову сказать мне раньше? Хотя бы после второго круга боев, а лучше — после первого? Не приходило? Ты, эгоистичный кусок…

Я возмущенно вскинулся и открыл было рот, но ланиста не дал мне ничего сказать:

— … дерьма. И только попробуй что-то возразить! Если бы ты сказал мне раньше, я бы не концентрировал столько усилий на твоих тренировках! Оставлял бы больше времени и сил на других, чуть увеличил бы их шансы…

И ведь не возразишь. Ланиста, действительно, угробил на меня кучу времени, которое он мог бы потратить на остальных гладиаторов. Да, это не помогло бы им пройти даже в десятку, но некоторым эти крохи могли бы помочь выиграть лишний бой. А то и два. Учитывая, что Авиндалю платят только за выигранные бои, эти несколько лишних побед как раз бы нивелировали то, что я остановлюсь на четвертьфинале. Хотя даже так размен был бы неполноценным — ведь чем ближе к финалу, тем дороже становились бои. Пусть порядки выплат я знал довольно приблизительно, но, судя по слухам и обмолвкам самого тренера, отличались они зачастую в разы.