— Определенно! — живо откликнулся Кронт, заметив, наконец, интерес в глазах собеседника.
— Признаться, имел я дела на сегодняшний вечер, но их отложу, столь важна наша встреча. Ибо драка не сто́ит и части вестей, добытых от труса до мозга костей! — нараспев закончил бард.
— Вот теперь мне и впрямь любопытно! — усмехнулся обладатель сумрачных волос. — Будь уверен, у меня найдется время для встречи с тобой. Но как твое имя?
— На Рандаре я известен под разными именами, но настоящее среди них одно, Кронт. Я — слагатель стихов и песен, известнейший бард в окру́ге. А коли сомневаетесь в правдивости моих слов, так спросите об этом Фарьяда или любого другого здесь. Верно я говорю, дружище?
— Да верно, верно, — кряхтя отозвался подоспевший хозяин таверны; наряду с постояльцами, он приводил в чувство смельчаков, что попались Моварду под горячую руку. — Ты, чем языком чесать, помог бы лучше заступникам — они ведь за тебя, балда, жизнями своими рискнули!
— О, на сей счет, не волнуйся, я еще сполна отплачу им за дружбу и мужество. Бочонка-то на всех хватит… — Бард хитро подмигнул Фарьяду и вновь повернулся к торговцам. — Но мой друг прав. По большому счету, потасовка случилась моими стараниями, и пора бы помочь в наведении порядка. Буду ждать вас с наступлением темноты здесь, в зале. До встречи!
— До вечера! — отозвался Хальдрик, и бард поспешил к пострадавшим, обреченный на растерзание бесчисленными вопросами.
— Добрые господа, — неуверенно начал хозяин «Водоворота», обращаясь к компании в целом, но все больше поглядывая на Биндура, — большое вам спасибо за избавление, да только что мне теперь с этим чужеземцем делать? Вы ведь, надеюсь, его не прикончили?
— Нет, по счастью, но схватка с этаким медведем меня не на шутку встревожила. В самом деле, здоровяк боролся с удушьем до того долго, будто ему вовсе дышать не нужно! Во всяком случае, очнется он теперь не скоро, поразмыслить нам времени хватит. Лично я предлагаю связать его хорошенько, для начала, и унести туда, где мешать никому не будет. Найдется у тебя моток крепкой веревки? Местечко в кладовой?
— Веревка-то найдется, а вот свободный угол придется поискать.
— Ну и отлично! Пускай там посидит, а после… — Биндур сдвинул брови. — После видно будет. Он, может, и сам чего рассказать захочет, как очнется. Пока обойдемся без дозорных, у тех разговор завсегда короткий.
— Тем более, — поддержал друга Хальдрик, — твой приятель обещался сообщить нам нечто важное. И вот когда выслушаем обе стороны, рассудим все честь по чести.
— О большем я и просить не мог! — просиял Фарьяд.
Биндур и пятеро его людей перенесли Моварда в кладовую. Пока они возились с веревкой, затягивая на обмякшем теле хитроумные узлы, хозяин таверны в спешке освобождал угол от треснувших бочек, сломанных стульев и прочего хлама. Водрузив здоровяка на очищенное место, Почетные Стражи поднялись наверх, а Фарьяд задержался, наставляя удивленную прислугу:
— Будьте тут повнимательнее. Связали его, конечно, крепко, а вот сдюжит ли веревка — пока неясно. Как только начнет шевелиться, ты, Нагда, скорее беги за мной, а Гиркис пускай останется, ясно? Вы уж не подведите, с нас и одного погрома хватит.
Вернувшись к прилавку, Фарьяд торжественно произнес:
— Пусть не иссякнут ваши кошельки, а ветер всегда будет вам попутным, славные торговцы! — счастливый владелец таверны смахнул пот с лица. — Но хватит с вас моих забот. Вы, верно, хотели разместиться в «Водовороте»? У меня как раз свободны шесть смежных комнат, предназначенных для таких больших компаний. Комнаты добротные, я их сдаю по четыре мирта за каждую, но с вас, господа, нипочем не возьму больше дюжины за все сразу. По рукам?
— Вполне. — Трэнларт рассыпал на столе пригоршню сверкающих монет; чуть помедлив, он добавил к ним еще одну. — А за мирт сверху нам понадобится другая комната, ярусом выше и небольшая.
— Странно, конечно, но дело ваше, найдем и такую.
На том и условились. Оставив пожитки в «Водовороте», Хальдрик и Биндур направились по главной дороге к стенам Авагдара. Там, в палатах монетодержцев, им предстояло заполучить указ, благодаря которому Почетные Стражи могли бы свободно торговать на площади. И хотя поручительство от самого Хидрота Айноса имело серьезный вес по всему Алоргату, разрешение друзьям выдали далеко не сразу. Потому обратно они, изрядно раздосадованные, возвращались уже в сумерках. Очутившись в таверне, барда они там не обнаружили, а Фарьяд только руками разводил на вопросы.