Взвешенный ответ Даварта поумерил недовольство собравшихся. Едва заметно кивнув капитану, Хальдрик продолжил:
— Рад, что мы поняли друг друга. Поверь, я не желал оскорбить ни тебя, ни твоих людей. Так забудем же о мелкой ссоре, и обратимся к делам действительно важным.
Напряжение, до сей поры царившее в каюте, развеялось окончательно, и Хальдрик ознаменовал совет открытым.
— Прежде всего нам должно признать — исчезновение эратхана не могло быть случайным; как, впрочем, и его внезапное появление. Итак, что мы знаем наверняка? В то время, как люди успели позабыть об этих кошмарных змеях, один из эратханов объявился средь бела дня, намереваясь потопить «Величие». Однако, подобравшись вплотную, он бесследно исчез в морских водах, чудом не задев корабль хвостом. Что удивительно, змей не просто отпустил свою добычу, но и сделал это весьма близко к берегу. — Хальдрик указал на объемную карту, лежащую поверх многих других. — Хотя прежде эратханов встречали не ранее срединных вод Тондра, далеко за чертой рыбацких угодий. Исходя из этого, одна только мысль приходит мне на ум, но о ней я уже упоминал: та самая Воля, что некогда избавила наш род от порождений глубинной тьмы, решила натравить эратхана на «Величие». Не сто́ит оставлять такой знак без внимания, что бы он ни значил.
— А как насчет простой воли случая? Нелепой шутки судьбы? — поспешил вклиниться Даварт. — Какая надобность привлекать высшие силы для разъяснения пусть не самых понятных, но все же вероятных событий? В конце концов, речь идет всего лишь о морской твари, пускай и величайшей из подобных ей.
— Догадка, конечно, стоящая, вот только лишена оснований — с какой стати эратхану нападать одному, да еще и вблизи от берега, на судно нашего размера? Истины, вероятно, нам не суждено достичь, но в одном я не сомневаюсь: морские змеи гораздо разумнее, чем может показаться на первый взгляд, так что не стоит их недооценивать, — многие сотни людей уже поплатились за свое пренебрежение. — Капитан «Величия» поскреб подбородок и воззрился на карты острова, когда трэнларт обратился к остальным. — Кто-нибудь еще желает поделиться мыслями? Биндур?
— Я полон сомнений, Хальдрик, — командир стражей развел руками. — Догадки мои нелепы и не нуждаются в оглашении. Но одного из нас и впрямь стоит выслушать. Что скажешь, Тальмир?
Почетный Страж, откликнувшийся на имя, имел не менее суровые черты лица, однако в росте и телосложении заметно уступал своему командиру. Будучи правой рукой Биндура, Тальмир обладал гибким умом и слыл хорошим тактиком, порой побеждая не силой, но хитростью. Только на сей раз и ему не нашлось чем ответить, — подобно Даварту, он уповал на удивительный случай, хотя и отметил одну особенность:
— Перед тем, как эратхан скрылся в пучине, я мельком заглянул в его страшные глаза. Удивительно, но прежний их бледный цвет сменился иссиня-черным, будто бы темная пелена застила змеиный взор. Я наблюдал это самый краткий миг, и вспомнил только сейчас, когда речь зашла о неведомой Воле.
С этими словами он выпрямился и произвел несколько странных движений: двумя сомкнутыми пальцами правой руки дотронулся до левого виска, провел ими дугу по лбу до переносицы, затем развел пальцы к уголкам глаз, откуда провел ими еще раз, уже к основанию подбородка; вновь соединив оба пальца, он сжал ладонь в кулак, после чего резко отдернул руку вниз, растопырив пальцы. Во время этих действий глаза Тальмира были закрыты, и лишь с последним своим движением он поднял веки. Подобный обряд Хальдрик наблюдал впервые, но расспрашивать Почетного Стража о нем не стал, потому как никто другой не выглядел хоть сколько-нибудь удивленным.
— Вот как?! Странно, что я этого не заметил. Если так оно и было, и змей не наделен третьим веком, мой домысел лишь прибавляет в силе. В заметках уцелевших я не встречал описаний подобного, да и припомнишь ли этакий пустяк, когда пережил схватку с самим эратханом? Но ответь мне, Тальмир: ты и впрямь настолько веришь себе, подтверждая виденное без сомнений, или допускаешь, что в спешке верный глаз мог и подвести?
— Я не откажусь от своих слов, ибо видел то, что видел, — упрямо возразил страж. — Клянусь Павшим Топором, я стоял возле самого борта, когда встретился взглядом с этим созданием! Изменился только цвет глаз, тогда как сами они остались гладкими и блестящими. Черным жемчугом запомнились мне они, и отныне уже не уйдут из памяти.
Выслушав ответ, Хальдрик оперся руками о край стола и крепко задумался. Биндур поочередно встретился глазами с каждым из своих людей, но те лишь молча качали головами. А капитан «Величия» меж тем все усерднее погружался в изучение карт побережья, прикидывая в уме что-то свое. Когда трэнларт очнулся от терзавших его мыслей, многие тени в комнате стали острее.