- Сделаю, - улыбнулся я, предвкушая интересный эксперимент.
Вокруг царил какой-то странный напускной покой. Мы находились в небольшом углублении в скальной стене, кругом сверкал обледенелый камень, чуть подтаявший от нашего дыхания. У нас не было горячей воды, но была Софита, способная греть её силой своего посоха. Изменение температуры жидкости в её исполнении мне уже приходилось видеть, когда девушка швырялась сосульками в гигантскую обезьяну в последнем подземелье. Не удивительно, что это имеет и такое применение. Во время подъёма становилось всё холоднее. Баки предусмотрительно взял с собой глиняные кружки, и это оказалось не лишним. Так же в его огромном рюкзаке со всякой всячиной нашёлся и весьма объёмный мешочек с чайными листьями. Таким образом, во время каждого привала, мы могли позволить себе чашечку горячего чая. Я уже давно заметил, что рюкзак Баки полон всевозможных ценностей. Когда настало время подъёма, Чейн достала оттуда верёвку, чтобы проложить первый маршрут по горе через вбитые в неё заранее колья с кольцами на конце. В них продевалась верёвка, по которой остальные уже спокойнее поднимались наверх. Эти колья давно были вбиты в эту скалу, чтобы по ним могли спокойно забираться те, кто пользовался этой тропой в прошлом: разведчики и гонцы со срочными поручениями. После подъёма верёвка убиралась для того, чтобы за гонцом не последовал кто-то ещё. Мера предосторожности, хоть и совсем бесполезная с какой-то стороны. Вряд ли у кого-то, кто станет следить за каким-нибудь гонцом на этом маршруте, не найдётся своей верёвки. Чейн во время каждого привала поднималась наверх, до следующего безопасного уступа или углубления, а затем возвращалась обратно. Баки таскал с собой ещё кучу полезных мелочей: железные карабины, запасную обувь, тёплую одежду, которую выдал всем, кому требовалось, когда вокруг стало слишком холодно, листы пергамента, пару дополнительных ремней для страховки, чернила, связку стальных кольев с кольцами на конце, молоток для вколачивания их в скальную стену и прочие нужности. Несмотря на то, что посуду и другие съестные принадлежности должны были находиться у Джозефа, Баки совсем недавно обнаружил у себя в сумке кружки и чай. Некоторые из кружек потрескались или вовсе разбились под воздействием прочих предметов в рюкзаке, но около восьми сохранились в целости. Ими мы сейчас и пользовались. Что до одежды, не все были готовы к тому, что во время подъёма будет так ветрено и холодно, включая меня. Однако, каждый знал, что осталось не так долго. Чейн говорила, что до того, как мы начнём спускаться, осталось меньше суток.
Софита в основном крутится возле Розы, иногда давая ей отпить своей воды, обладающей, целебными свойствами. Девушка с трудом переносила переход, но могла подниматься самостоятельно благодаря стараниям Софиты. Думаю, помимо снижения влияния высоты и давления на Розу, целебная вода так же оказывала и менее благоприятное влияние на организм. Ведь он всегда работал на пределе своих возможностей или даже за ним под воздействием такого стимулятора. Скорее всего, она устанет больше всех к концу этого путешествия. Не знаю уж, что будет во время спуска.
Холод подступал. Надо было двигаться дальше. Несмотря на то, что с каждым метром нашего подъёма становилось всё холоднее, мы согревались на ходу, что очень помогало. Наличие опытного мага Огня в группе не позволяло нам греться за его счёт. Согревать всех огнём во время подъёма было просто невозможно, а поддержание костра на привалах расходовало слишком много сил. Единственное, чего было действительно много, это снег и лёд. Ими занималась Софита, растапливая и создавая чистую горячую воду для чая. Дезмонду не раз случилось извиниться за то, что от него так мало пользы, но Эган быстро убедил его в обратном.
- Не парься ты так, - говорил он, отмахиваясь от извинений темноволосого, - Если у тебя есть определённые способности, это не значит, что ты становишься бесполезным, если не можешь их использовать. Нельзя забывать того, что мы команда. Каждый из нас всегда сражается на пределе своих возможностей и, когда силы покидают его, его место занимает следующий. Это касается всего, что мы делаем вместе, понимаешь? Просто делай всё, что можешь, этого достаточно.
Начался новый подъём. Как и раньше, Чейн и Баки шли первыми. Самый опытный участник, для проверки точности маршрута, и самый тяжёлый, для проверки прочности верёвки. Не то, чтобы Чейн сомневалась в своих собственных расчётах. Скорее, дело было в её привычке. Лучше лишний раз проверить, чтобы потом не пожалеть о том, что не сделал этого. Следом за ними шли Эган, Ошган, Дезмонд, сёстры, Софита, я, Мирта, Чад и Альп. Поднимались со значительным интервалом, чтобы не нагружать верёвку всем разом. Хоть командир и утверждала, что она может выдержать практически всех нас разом, желающих рисковать не нашлось. В каждой группе шли четверо в вышеперечисленном порядке. Это не было какой-то строгостью, но после первого такого подъёма все как-то механически продолжали двигаться именно так. Как только одна группа поднималась, кто-то должен был дёрнуть за верёвку сверху несколько раз и отпустить только тогда, когда почувствует, что снизу тоже кто-то тянет. Затем поднимались следующие. Я не представлял, что подъём в горы займёт столько времени. Хоть группа и была большой, что априори занимало как минимум в три раза больше на каждый участок подъёма, мне становилось жутко каждый раз, когда, преодолев очередной отрезок пути, я поднимался и видел очередной уступ или углубление для привала, а не вершину, к которой мы так стремились. Кроме того, с каждым разом это выматывало всё сильнее. Не меня одного, само собой. Более всех устали Роза и Софита. Чейн приходилось увеличивать время отдыха специально для них, но и этим вскоре мы не обойдёмся. С каждым привалом состояние Розы всё ухудшалось. Всем было ясно, что вскоре кому-то придётся нести её. Руки стирались о холодный камень, пальцы в кровь исцарапались и жутко болели. Софита лечила наши руки на каждом привале так, как только могла, и от этого, несомненно, становилось легче. Если бы не она, не представляю, как бы приходилось мучиться. Думаю, все мы сейчас работали на износ. Мне никогда прежде не приходилось заниматься скалолазанием и, я надеюсь, никогда больше не придётся.