***
С моих волос капает вода. Сегодня весь день льёт. Не успел я выйти из школы, как тут же оказался погружённым под стеной воды. Так хотя бы синяк под глазом не так сильно жжётся. Когда я успел получить его? Неужели, когда двое здоровых парней из старших классов сегодня на завтраке влезли передо мной с одноклассниками в очереди в столовую? Да, точно. Я тогда вступился и сказал, что не честно лесть без очереди, тем более перед маленькими. На что один из них толкнул меня локтем. Из-за разницы в росте этот толчок пришёлся мне на глаз. Обидно, конечно. Однако, их тут же одёрнула девушка. Примерно их возраста. И за ней и ещё пара человек. Странное чувство: Вроде бы мы добились своего, но я не чувствую в этом никакой радости. Неужели, мне вечно так вот будут помогать посторонние люди? Двери дома были открыты. Ина наверняка спала в своей комнате на втором этаже. Как же она любит поспать днём. Её ботинки стояли у порога, так что она точно не попала в неприятности под этим дождём. Ещё бы просушилась и не простыла. Дедушки не было. Странно. Обычно он готовит, когда мы приходим из школы. На кухне накрыт стол. На одного, как оказалось. Видимо, это оставили для мня. Куриное филе и круглые ломтики обжаренного картофеля с разными травами и овощами. Вполне себе универсально для обеда. Я вышел на внутренний двор. У дедушки частный дом и довольно большой участок. На заднем дворе стояло ещё одно здание. Продолговатое, с угловатой крышей, края которой были чуть загнуты вверх. Стены будто бы бумажные, или картонные. С различными узорами. Ветви деревьев и розовые лепестки. Я раньше нигде не видел таких построек. Откуда-то изнутри раздаются взмахи. Будто бы кто-то чем-то рассекает воздух. Этот звук повторяется в ритме марша. С одинаковыми интервалами между каждым взмахом. И каким-то посторонним звуком. Будто бы кто-то громко дышит, выкрикивая различные гласные. В этом здании так сложно найти дверь. Будто бы её и нет вовсе. Между бумажными стенками стоят деревянные перегородки. Одна из них находилась на некотором расстоянии от другой, соседней. В щель между ними я увидел человека. Он был одет в белый халат, совершенно босой. Стоял прямо на полу, а в руках сжимал деревянную палку. Это был мой дедушка. Он поднимал эту палку над головой, а затем резко опускал её вниз, выпуская воздух из груди. Мама говорила мне о чём-то подобном. Говорила, что наш дедушка учит детей традиционному боевому искусству, родившемуся у них на родине, в Японии. Я толкнул створку куда-то в сторону. Щель стала шире. Когда она стала такого размера, что я смог войти в неё, дедушка уже услышал меня и повернулся в мою сторону: - Ты уже вернулся, Меррик, - он улыбнулся и провёл пальцами по короткой, седой бородке, аккуратно заплетённой в тонкий хвостик. - Что у тебя с лицом? Казалось, Я только сейчас вспомнил о том, что у меня под глазом до сих пор красуется синяк. Мне почему-то стало как-то стыдно. Я никогда не плакал от боли, даже когда меня в столовой ударили локтем прямо в глаз. Но сейчас почему-то на глаза сами собой навернулись слёзы. Я сдерживал их изо всех сил, а сам думал, что не хорошо другим постоянно заботиться обо мне и вступаться за меня. Многие почему-то так сильно ценят умение хорошо махать кулаками. Но я почему-то не слышал ни об одном великом воине или солдате, который не держал бы в руках оружия. Так почему я не могу взять в руки оружие, чтобы сбросить на конец с плеч посторонних и даже близких людей ношу заботы обо мне? Может быть, пора уже научиться защищать себя самому? - Дедушка? - слёзы всё же пробились, и застлали глаза мутной пеленой. Но я не вытирал их, а старался не замечать, будто их и нет вовсе. Но голос тоже начал срываться и подрагивать. - Научи меня владеть мечом. Последние слова эхом прокатились в моей голове, а лицо дедушки, улыбавшегося мне, объяли языки пламени. Картина сменилась на другую: горящий бумажный домик с угловатой крышей, красное зарево повсюду. И всё та же мутная, жгучая пелена перед глазами.