Но как только Ганс станет врачом, он все вернет, причем с лихвой! От этой мысли становится хорошо, а от улыбки Трауте – еще лучше. Трауте невероятно вежливая, она горячо благодарит Ганса за булочку и вино. Она выглядит очень опрятно: искусно уложенные на затылке волосы, приталенный костюм, жемчужное ожерелье… А еще прямая осанка и внимательный взгляд – есть над чем задуматься.
– Мы с Алексом познакомились во время учебы в Гамбурге, – рассказывает она. – Разговорились как-то на уборке урожая, обсуждая Толстого и Достоевского, помнишь?
Алекс кивает, но Ганс знает, что Алекс обсуждает Толстого и Достоевского со многими людьми – это можно назвать одним из его любимых занятий. Поразительно, насколько его другу неинтересна эта женщина, которой явно есть что предложить – по крайней мере, с визуальной точки зрения. Вдобавок ко всему она еще и Достоевского читала. Однако Алекс стоит и как ни в чем не бывало жует свою булочку, будто происходящее его не касается и он вообще оказался здесь случайно.
Он думает только об одной женщине – той самой, которая скоро приедет в Мюнхен, – о своей Ангели. Ганс давно знал, что Алекс год проучился в Гамбурге, однако о том, что причиной тому была сестра Кристеля, узнал только недавно.
– Ах да, она работает в школе на севере Германии, – объяснил Алекс, когда они случайно заговорили о его пребывании в Гамбурге, а потом радостно добавил: – Она там работала!
В каком-то смысле Ганс рад за друга, в каком-то смысле – завидует и даже отчасти ревнует: сколько времени Алекс будет уделять ему, когда сюда приедет его Ангелика? Другого друга в Мюнхене Ганс пока не нашел. Поэтому неплохо было бы обзавестись девчонкой, думает он. Любая сойдет.
Трауте осторожно поправляет прическу, и Ганс начинает проявлять бурную заинтересованность («Значит, вы приехали из Гамбурга?», «Чему мы обязаны удовольствием лицезреть вас здесь, на юге?» – и тому подобное), отчего немного стыдится сам себя. Трауте сообщает, что тоже изучает медицину, но переводится сюда, в Мюнхен, только с нового семестра, ей хотелось бы посещать сразу все предметы – о, Гансу это прекрасно знакомо! – и когда в конце антракта раздается звонок, Алекс уже давно съел свою булочку, в то время как Ганс с Трауте даже не надкусили свои.
Трауте сидит впереди, со своих мест Алексу и Гансу виден ее красиво уложенный затылок. Алекс снова закрывает глаза, но Ганс – нет. Музыка с необыкновенной легкостью течет сквозь него, и после концерта они встречаются с Трауте на улице перед входом.
– Прекрасное выступление, – говорит она. – О, еще не очень поздно!
И вот Ганс уже предлагает прогуляться по Английскому саду. Поначалу Алекс идет с ними, но вскоре незаметно исчезает. Весь вечер Ганс и Трауте говорят исключительно о классической музыке, и все же ему удается найти подходящий момент, чтобы приобнять собеседницу за плечи. Трауте шутливо уворачивается и смеется. Алекс уже давно дома, пишет письмо своей Ангелике, думает Ганс, и правильно: Алекс поступил куда разумнее его.
Ганс прощается с Трауте у дверей ее квартиры, дерзко целуя руку, и она снова смеется.
Они с Трауте случайно встречаются несколькими днями позднее, в университете, на одной из лекций по медицине. Первые секунды Ганс не очень-то рад: он ожидал, что у него будет время все обдумать, однако Трауте снова выглядит очаровательно и, что самое главное, задает лектору очень умные вопросы. После лекции Ганс приводит ее в пивную, где они беседуют о философии. До чего приятно снова поговорить о философии, думает Ганс. Они уже перешли на ты, да и выпили лишнего, поэтому он набирается смелости и на прощание коротко целует Трауте в губы.
Они договариваются встретиться на следующий день у Трауте дома, она собирается приготовить что-нибудь перекусить, поставить пластинки и все такое, она не хочет тянуть кота за хвост, думает Ганс, и ему это нравится.
Но все складывается иначе. Ганс едет к Трауте на велосипеде – сегодня крутить педали ему так легко! – снова проезжает мимо газетного киоска и снова чуть не врезается в него, однако на этот раз виноваты не крикливые девчонки. В последний момент Ганс все же успевает затормозить.
– Повезло тебе, – мрачно бормочет продавец газет, но Ганс не слышит. Он вскакивает с велосипеда и покупает три разные газеты, что не имеет никакого смысла, когда вся пресса придерживается господствующей идеологии, однако он не раздумывая берет три. Стоя рядом с небрежно брошенным велосипедом, принимается подряд листать первую, вторую, третью газету… Продавец хмурится: – Правду там пишут, правду. Наш фюрер знает, что делает.