Да. Я все сломала. И нет, мне не жалко. Наоборот, чувствую облегчение, что прервала маскарад, который мне не по силам. Не вытягиваю. Не стоит и рваться.
Наконец, Марат отвисает и, пряча явное недовольство, интересуется:
— Муж не будет ругаться, что мы к вам подсели?
Нагло скинув брови, Лена смотрит на меня и ждет, как буду выкручиваться. Я же ничего крутить не собираюсь, поэтому говорю, как есть:
— Муж похрену, потому что мы развелись.
— Он, наверное, дурак или слепой, раз отпустил такую девушку.
Комплимент был неуклюжим и бестолковым, и не вызвал ничего кроме горькой усмешки:
— У него таких девушек пруд пруди. Найдет и получше.
Марат затыкается, не зная, как реагировать на мои слова, а Слава даже не смотрит. Крутит в руках кружку, наблюдая за тем, как на дне плещутся остатки кофе.
Снова тишина.
На мгновение становится обидно. Я чувствую себя списанной в утиль. Молодая, красивая – все это не важно. В глазах окружающих я уже перекочевала в позорную категорию разведенка с прицепом.
Ленка, чувствуя возникшее напряжение, торопливо соскакивает на другую тему.
— Кто-нибудь знает, что интересного сейчас показывают в кино?
Я в пол-уха слушаю, как они натянуто обсуждают последние премьеры, и думаю, что пора идти домой. Моя ценность, как собеседницы сегодня равна нулю, я только порчу всем настроение своим кислым видом и едкими словами. Поэтому тайком вызываю такси и когда приходит уведомление, что оно вот-вот подъедет, поднимаюсь из-за стола.
— Свет! — возмущается подруга, но наткнувшись мой взгляд замолкает и со вздохом спрашивает: — позвонишь?
— Позвоню, — улыбаюсь ей, потом переключаюсь на новых знакомых, — было приятно познакомиться, но мне пора.
Я ухожу из ресторана, оставив за плечами притихшую троицу. К лицу намертво прилипает неживая улыбка. Она меня защищает, но мне страшно, что теперь так будет всегда. Что я не смогу избавиться от льда, поселившегося в груди.
Такси едет неторопливо, останавливаясь на каждом светофоре, а я бездумно смотрю на огни города. Интересно, здесь есть кто-нибудь для меня? Человек, с которым смогу снова стать счастливой.
— Приехали, — воитель улыбается мне в зеркало заднего вида, и когда я перевожу на него недоуменный взгляд повторяет, — приехали, девушка.
— Простите.
Кажется, я снова потерялась в своих мыслях.
Выхожу их такси и бреду к своему подъезду, а навстречу мне неспешно катит серая машина, за рулем которой я узнаю Славу.
С откровенным недоверием я наблюдаю за тем, как он выходит из машины, пикает брелком от сигнализации и направляется ко мне.
Зачем? Если бы я хотела продолжить наше общение – осталась бы с ними в ресторане.
— Привет, – он останавливается рядом со мной и натянуто улыбается.
У меня нет сил даже на такую улыбку, поэтому произношу без единого намека на радость или даже хотя бы дружелюбие,
— Как ты здесь оказался?
— Ехал следом за твоим такси.
— Я это уже поняла. Для чего?
Он заправляет руки в карманы и прежде, чем ответить, задумчиво пинает камушек на асфальте.
— Просто хотел поговорить. Наедине.
Я измученно закрываю глаза и тру переносицу. Ну, какие между нами могут быть разговоры. Зачем?
— Слав, ты прости, но я далеко не лучший вариант для знакомства. Я устала, у меня нет и в ближайшее время не предвидится хорошего настроения. Я беременная и злая. Общаться со мной – только карму себе портить.
Говорю без прикрас. Честно. Как есть.
— Моя карма выдержит, — усмехается он.
— Ты меня не слышишь?
— Слышу, Свет. Я поехал за тобой не потому, что на что-то рассчитываю, или хочу закрутить роман, или просто залезть тебе под юбку.
— Тогда зачем?
— Я просто почувствовал, что ты нуждаешься в поддержке.
У меня почему-то щиплет глаза и сдавливает в груди.
— Спасибо за заботу, но нет. Мне не нужна поддержка, я хочу побыть одна.
Он качает головой и тихо произносит:
— Никто не хочет быть один. Особенно когда плохо.
Я шумно выдыхаю и смотрю мимо него, отчаянно борясь с внезапно накатившими слезами.
На фиг он вообще за мной поперся? Все же нормально было! Я уже неделю в оцепенении, но зато ез слез. И меня это устраивало! А теперь, как ножом в груде ковырнули.
— Уезжай, — цежу сквозь зубы.
— Не-а, — включает упрямого барана.
— Слав!
— Нет.
Я дую на ресницы, чтобы убрать с них предательскую влагу. Проглатываю болезненный ком, выдыхаю:
— Что мне сделать, чтобы ты от меня отстал?
— Предлагаю куда-нибудь сходить.
— Нет.