Выбрать главу

Кир оборачивается ко мне, во взгляде невысказанный вопрос. В ответ я просто киваю, развязывая ему руки. Смешно, но из всех присутствующих я могу положиться только на него. Сейчас мы с ним на одной стороне.

Не знаю как, но ему удается очень быстро всех выдавить из комнаты, даже моего возмущенного нашей несостоятельностью отца.

Они уходят на кухню, плотно прикрыв за собой дверь, и дальше до меня доносятся только приглушенные обрывки голосов.

Основная стычка между Киром и моим отцом. Смолин-старший не вмешивается, хотя вряд ли его устраивает такое положение дел. У меня создается впечатление, будто Кирилл заранее его чем-то придавил, поэтому тот молчит. Зато Нина Ивановна охает, ахает, в тщетных попытках утихомирить разошедшихся мужчин. Мне ее даже жаль.

Отец, привыкший, что все можно решить нахрапом и по щелчку, продолжает выступать, но в итоге напарывается на неприступный обломок льдины по имени «Кирилл Смолин».

Вот тут-то и приходит время по-настоящему познакомиться папеньке со своим бывшим зятьком. Прочувствовать на своей собственной шкуре, каким убийственно невозмутимым и жестким может быть Кир, когда на его территорию кто-то посягает.

Я не знала, что можно разнести оппонента в хлам, ни разу не повысив голос, но сейчас именно это и происходит. Отец пытается перейти на повышенные тона, но его раз за разом холодно опускают на землю, поправляя корону лопатой. Смолин не стесняется напоминать ему, что его мнение в этом доме никого не интересует, и что орать он может исключительно за порогом.

В итоге все закачивается эпичным:

— Ноги моей здесь больше не будет, пока не эти молокососы не извинятся, за свои слова и поступки!

— Скатертью дорога.

В общем, я снова убедилась, что Кирилл конченый упырь и ни разу не гостеприимный хозяин. Вроде спокойный, но если его дергать за усы, то руку запросто откусит.

Отец мой этого то ли не знал, то ли не понимал, то ли считал, что в этом доме ему и слово поперек вякнуть не посмеют. В итоге теперь сердито шагал снаружи, то и дело расползаясь по снежной каше, потому что такси в наш двор заезжать отказываются.

Провожаю его взглядом и невольно улыбаюсь. Ничего, ему полезно, пусть побесится.

Тем временем Кир выпроваживает своих. Только Нина Ивановна напоследок заглядывает ко мне, целует в нос Ксюшу и убегает со словами:

— Нам уже пора.

В опустевшей и тихой квартире я спокойно укладываю дочку и выхожу к бывшему мужу. Он на кухне, абсолютно спокойный и невозмутимый, читает новости.

— Ты как? — спрашивает, не отрывая взгляда от экрана.

Я прислушиваюсь к своим ощущениям.

Как я? На удивление хорошо.

— Все в порядке, — жму плечами и рассеяно улыбаюсь. — как прошел разговор с папулей?

Кир усмехается и показывает ладонью, мол ни то, ни се.

— Кажется, я его разочаровал.

— Ну и правильно, а то ходишь тут весь из себя правильный, выпендриваешься…

Боже, я что пошутила? Со Смолиным? Капец…

Кажется, от смущения я покраснела вся, до кончиков волос. Пришлось поспешно отворачиваться к раковине и делать вид, что надо срочно постирать одноразовую салфетку, которой стираю со стола.

Кирилл или не замечает моей выходки, или делает вид, что не замечает.

— Мне остаться, чтобы помочь тебе с купанием, или сама справишься?

Конечно, я справлюсь, но… На плите стоит жаркое в горшочках, в духовке румяный пирог, в морозилке торт-мороженое. Наготовила на пятерых, а в итоге все разбежались, не съев ни кусочка.

— Поужинаем?

— С удовольствием.

Вот и славно. Не пропадать же добру?

Убеждая себя в том, что это единственная причина, по которой я попросила бывшего мужа остаться, начинаю накрывать на стол.

Вечер получается на удивление неплохим. У нас есть вкусная еда и актуальная тема для разговоров – родительское влияние, и как от него отбиться. Аккуратно, подбирая слова и маневрируя, мы говорим не только о сегодняшнем спектакле, устроенном моим отцом, но и о том, что было раньше. Учимся делать то, что прежде у нас категорически не получалось – не просто обмениваться ничего не значащими словами, а слушать друг друга и слышать.

Это не просто. Слишком много обид и ошибок в прошлом, их не забудешь и не вычеркнешь. Их надо прорабатывать, проговаривать и заново строить то, что было разрушено.

Сложно, но я готова попробовать. Потому что сегодня, впервые за все время почувствовала, что Смолин на моей стороне. Искренне, от души, а не ради галки или того, чтобы кому-то угодить. А еще я почувствовала, что он сам готов измениться и сделать шаг навстречу.